Дочь Революции (СИ)

Они оказались у дома № 12 по Чековскому проезду. Когда падальщик подвёл хозяина к аварийной лестнице, тот будто окончательно потерял связь с реальным миром. Кемром не сопротивлялся, когда его толкали по металлическим ступеням и подводили к одному из приоткрытых окон. Дальше — туман.

Глава девятая. Без надежды на будущее

Сторонники ABICO верят, что естественное состояние мира — отсутствие жизни; бездна, которую наполнило первое деми — Каорельдер, Рождающее Хаос. Его существование не имеет доказательств, однако некоторые демиологи верят, что наличием «незримого божества» и «прародителя» можно объяснить нескончаемость Восхождений.

Ныне ABICO считается деструктивным культом. Классического иерархического устройства не придерживается. Как такового лидера у них нет, и все решения принимаются посредством открытого голосования. Секта обладает целой системой паролей, построенной на основе карпейского языка образца VI века (реформа, нацеленная на упрощение языка, произошла только в середине IX века — с приходом к власти Ортеги Ганноморт).

Главной загадкой для всех культологов и биологов является феномен, связанный со зрением участников культа: несмотря на отсутствие глаз и отказ от использования электронных протезов, неизвестным образом они сохраняют способность видеть. Более того, острота их зрения выше, чем у обычных людей. Подобная особенность также была отмечена у Джестерхейла Опустошённого: он лишился глаз при контакте с элегией. Травма, как после в своих дневниках отмечал создатель литер, только обострила все его органы чувств и «позволила увидеть то, что он не видел прежде».

По неподтверждённым данным, не менее 70 % последователей ABICO являются носителями элегического манифеста. В немногочисленных свидетельствах вызволенных из секты людей содержатся упоминания о том, что культисты положительно оценивают большинство болезней и воспринимают их дарами Немока,

— Д. Дамион, «ABICO: как Бездна стала культом?»

Эпизод первый

Карпейское Каэльтство: Градемин

Чековский проезд 12-12

2-21(22)/995

В комнате резко похолодало — Анастази проснулась от сильного сквозняка. Окно в прихожей было настежь распахнуто. Закутавшись в плед, вестница подошла к нему и, передёрнув плечами, закрыла. Подоконник, как и пол, был запачкан чьими-то следами. Встрепенувшись, Лайне посмотрела по сторонам и спросила:

— Здесь кто-нибудь есть? — Голос её звучал простуженно. Прокашлявшись, Анастази вновь обратилась к пустоте: — Чет, это ты?

Ничего.

Сердцебиение ускорилось. Включив свет, Анастази с непривычки зажмурилась. Заслезились глаза. Потом, когда они привыкли яркости ламп, девушка прошла немного вперёд. Обрывались следы перед ванной комнатой. Из-под прикрытой двери сочился тусклый свет. Лайне, заглянув на кухню, схватила с подставки нож. Напряжённо сжала рукоять. Вслушалась. Несколько секунд было абсолютно тихо. Затем в ванной что-то захрипело. Закапала вода.

Анастази подкралась к двери и, толкнув её, увидела сидящего у туалета визитёра.

— Кемром? — Испуг сменился возмущением. Лайне нерешительно шагнула вперёд. — Какого лира ты здесь делаешь?

Вторженец заторможено отреагировал её голос. Когда мужчина поднял взгляд, казалось, ему не сразу удалось найти её. Сфокусироваться на ней. Зрачки его выглядели разноразмерными, а тело, пахнувшее прежде парфюмом, источало омерзительный медовый запах.

— Мне нужна помощь, — прохрипел Кемром и нахмурился. — Пожалуйста, Ана…

Атакованный болезненным спазмом, он вновь склонился над туалетом.

Кемрома рвало. Кровью. Его лицо, руки, одежда — всё было в ней.

Плечо капитана имело ужасающий вид. Изорванное, изодранное: среди кишащей червями плоти торчал арбалетный болт.

Анастази сама с трудом сдерживала рвотные позывы, когда видела это.

— Я… — Отклонившись от туалета, Кемром выдохнул. Его лихорадило, трясло. На мокром от пота лбе проступили вены. Нечто, протянувшееся от виска до линии роста волос, шевельнулось под кожей. — Кажется, я сейчас сдохну.

— Только не здесь, — спохватилась Анастази. Совладав с собой, она помогла капитану подняться. Ноги его дрожали, подкашивались. Вестница, едва удерживая мужчину, пыталась довести его до комнаты. Усадив Кемрома на кровать, девушка с сочувственным вздохом сетовала: — Бедняга…

— Не надо меня жалеть, — подавляя болезненный стон, слабо огрызнулся тот. — Лучше принеси аптечку.

Лайне выполнила его просьбу. Затем поднесла таз с чистой водой. Сама села немного поодаль и, носом уткнувшись в пахшие шампунем волосы, отвела взгляд. Она старалась не смотреть на то, как гельминты сыпались на её кровать. Как склизкие чёрные черви заполнили покрывало в радиусе десятка сантиметров. Воображение, что разыгралось не на шутку, в какой-то момент добавила к мелькающей на периферии картине писк.

Анастази знала, что экзитус не пищал. Вот только повернуться она всё равно не могла.