Дочь за отца

— А Сказка с Авилой? Вы им говорили, что произошло?

— Темке сказали.

— А он сказал им?

— Не знаю… Он один был, без них.

— А деньги? Или клиенты с вами расплатились?

— Ну как расплатились… Я не знаю, что там на Сказку с Авилой нашло, они на этих наехать решили. На бабки думали развести, а они крутые. У них там на столе волына лежала. С глушителем. Сергей газетку поднял, а под ней пистолет. Ну Авила на задницу и сел!

— А пистолет какой?

— «Беретта».

— Разбираешься в оружии?

— Да не очень, но Сергей говорил, что его «Беретта» его никогда не подводила. Не то что наше русское бабье… Так и сказал. Мочить вас, говорит, всех надо!..

— Пьяный был?

— Да.

— Значит, Авила увидел пистолет и на задницу сел?

— Обломался, козел!

— Обломался, умылся, а тут вдруг такая возможность за обиду спросить появилась, да?

— Какая возможность?

— Ну, Сергей спит, Дима спит, Костя спит.

— Где они спят?

— Сейчас-то они в морге спят. А так они дома спали, у себя в кроватях. Вы ушли, а они спать завалились. Или сами по себе, или клофелин подействовал.

— И что?

— Как что? Они крепко спят, заходи кто хочет, убивай кого хочешь.

— Не знаю я ничего! И чем они там занимались, не знаю!

— Значит, Авил со Сказкой наугад поехали. Думали, шумно будет, заходят в дом, а клиенты ваши спят.

— Не знаю, куда они заходили.

— А они могли зайти?

— Понятия не имею. Нас Темка домой отвез, мы здесь до утра откисали. Не знали ничего.

— А Сказка с Авилой могли убить?

— Могли.

— Ты что-нибудь знаешь?

— Нет!

— Может, кто-то что-то говорил о том, что Авила со Сказкой бандитов залетных завалили?

— Да нет, не говорил никто. Не знаю я ничего!

— А сама не убивала?

— Я что, дура ненормальная?!

— Значит, «Беретту», говоришь, видела. С глушителем.

— Да.

— А когда вы убегали, пистолет где находился, там же, на столе?

— Да не помню… Этот придурок пистолетом нам угрожал! Я вам, говорит, во все места понатыкаю!.. Ну не урод!

— Пьяный был?

— В жесть!.. И Дима пистолет свой доставал. Тоже «Беретта», и тоже с глушителем. В два ствола, говорит, будем… Вот скажите, откуда такие уроды берутся?

— Уроды, — кивнул Степан. — Причем в стельку пьяные.

— Это точно. Сначала вроде ничего, ничего, а потом раз — и всех накрыло.

— Может, с водкой что-то не то?

— Не знаю, мне нормально было.

— Может, все-таки клофелин применили?

— Да нет, не было ничего такого!..

— А в шкафу зачем сидела?

— Кто сидел?

— Ты сидела.

— Кто вам такое сказал?

— Сидела?

— Дядя Слава сказал?

— Сидела в шкафу?

— Ну так сидела…

— От кого пряталась?

— От дяди Славы, а что?

— Он что, родителей твоих знает?

— Почему родителей?

— Может, он не знал, чем ты занимаешься, а увидел бы тебя, узнал. И родителям рассказал.

— Да знал он, чем я занимаюсь… — глянув в окно, вздохнула Елкина. — И родителей знал… Отца знал и маму… А что здесь такого?

— Да нет, ничего.

— Я же помню, как он к нам приходил. Смотрит на меня, улыбается, вырастешь, говорит, врачом станешь. А я правда врачом хотела стать… А потом перехотела… — Маргарита снова вздохнула.

Проституткой она стала и наркоманкой, о чем, конечно же, сожалела. Но не более того. Ни с тем она не пыталась завязать, ни с другим.

— Стыдно стало, когда дядя Слава пришел? Поэтому и спряталась?

— В общем, да.

— Может, он за тобой приходил?

— За мной?.. Да нет… Он должен был зайти, так положено. Новые люди, непонятно откуда. У него с этим вопросом строго.

— Строго на строгом режиме. А на особом режиме еще строже. Понимаешь, о чем я говорю?

— Вы меня на особый режим отправить собираетесь?

— Если убила ты, то да. Если всего лишь знаешь, кто убил, но не говоришь… В этом случае на общий режим пойдешь. Но там тоже не сахар.

— Да не знаю я ничего!

— Вот я с тобой говорю, а мой подчиненный говорит с твоей подружкой. Вдруг она умней окажется. Вдруг сама убила, а покажет на тебя. Или знает, кто убил, а скажет, что ты знала и ей сказала.

— Не знает она ничего, — не очень уверенно проговорила Елкина.

— А кто знает?

— Я откуда знаю, кто знает?.. Кто убил, тот и знает.

— А кто убил?

— Да не знаю я!.. И вообще, плохо мне, а вы меня тут пытаете!

— Плохо тебе, потому что ты под наркотой. И подружке твоей плохо. А ее пытают! Вдруг что-то выпытают!

— Так не знает она ничего!

— А ты?

— И я не знаю… Слушай, товарищ капитан, а давай ты спать меня уложишь!.. — захныкала Елкина. — Можешь рядом лечь! Только не долби мне мозг!

— Значит, не знаешь ничего?

— Нет!

Степан вышел из кухни, глянул на Комова, который сидел, вытянув руку вдоль спинки дивана. Тот мотнул головой, выпятив нижнюю губу. Ничего не узнал Федот, ничего такого, что могло бы дать ключ к разгадке убийства.

— А где ваша третья подружка? — обращаясь к Рыжовой, спросил Степан. — Алевтина Бауткина.

— В гробу я таких подружек видела! — фыркнула проститутка.

— Что не так?

— Да все не так! Жадная, сука, за копейку удавится!

— А ты душа нараспашку?

— Там не только душа, — хмыкнул Комов.

— Да хрен ты угадал! — резко глянула на него Рыжова. — Я за бесплатно с тобой не буду!

— Так никто и не просит, — поднимаясь с дивана, зевнул Комов.

— И все-таки где Бауткина?

— Да где? Где-нибудь на дискотеке клиентов ищет.

— А где дискотека?