Дочери озера

Измученная родовыми схватками, Адди не подозревала, что в этот самый момент три человека направлялись к ее дому. Один беспокоился о ней, поскольку время родов приближалось, а город накрыл туман. Другого влекло туда что-то неведомое. А третий шел убить ее.

Глава 31

Кейт, спотыкаясь, спустилась в тумане по тропинке к озеру, сгибаясь пополам от боли. Так вот каково это – рожать. Она не могла выпрямиться – настолько сильной была боль. Кейт обернулась на холм, оставшийся позади, и разглядела парящий в тумане дом. Дом Адди. Других зданий не видно. Кейт была одна в тумане у кромки воды.

Она наблюдала, как опускает ноги в воду, которая наверняка окажется ледяной. Приготовилась к холоду, но не почувствовала его. Это напоминало ванну с ароматными маслами, теплую, почти бархатистую на ощупь. Ощущение было чудесным – в отличие от боли, которая неистовствовала в ее теле с такой силой, что Кейт больше всего на свете хотелось погрузиться в приятную успокаивающую ванну и уплыть прочь.

И тут она ощутила в спине приступ острой боли. Потом снова и снова. Адди повернулась, чтобы взглянуть в лицо своему убийце. Думала, будет больнее, – первое, что пришло на ум Кейт, когда она поняла, что произошло. Адди ударили ножом. Кейт стала свидетелем последних мгновений ее жизни.

Нет, только не ребенок. Спасти ребенка. Нужно спасти ребенка.

Она рухнула в воду и почувствовала нежное тепло, словно какие-то перья скользили по ногам. Где-то за пределами сознания она чувствовала, что ребенок вот-вот родится, но Кейт было все равно – она знала только, что ей нужно лечь на спину. Она перевернулась и распласталась на воде, как на кровати. Тепло озера охватило ее, удерживая на поверхности. Вот каково это – умирать. На самом деле не так и страшно.

Кейт почувствовала, как ее веки – тяжелые, слишком тяжелые – закрываются и снова поднимаются при каждом приступе боли. Она не могла ясно мыслить, но заметила: Адди то приходит в себя, то погружается в забытье.

Ребенок вот-вот родится.

Она на мгновение очнулась от смутного оцепенения, когда поняла, что на Адди белая разлетающаяся ночная рубашка, которую Кейт уже видела – и в своих снах, и на берегу в тот ужасный день. Она умирает! Она умрет, если я ничего не сделаю! Кейт попыталась разбудить Адди, крича в ее голове: Очнись! Очнись! Твой ребенок скоро родится! Вы оба умрете, если не встанете! Но веки были такими тяжелыми, а теплая и спокойная вода такой ласковой, а плавные покачивания ее тела вверх-вниз на волнах такими убаюкивающими, что Кейт сдалась и погрузилась в темноту.

И снова открыла глаза. Ей стало холодно, она дрожала. Теперь она была не в воде, а на берегу.

Хочу опять в воду. Верните меня туда.

Кейт очень хотелось оглядеться, но она не могла повернуть голову. Она посмотрела через едва приоткрытые глаза, как сквозь щелочки. И ощутила пустоту внутри. Мучительная постоянная боль прекратилась. Что случилось? Где ребенок? Затем послышался голос. Джесс? Это ты?

– Ума не приложу, что ты делаешь здесь, на берегу озера, Адди.

Это не мужской голос.

В чем дело? Почему она не поможет мне? Кейт попыталась взглянуть на говорившую, но видела только подол ее юбки. И по-прежнему не могла повернуть голову. Кейт изо всех сил пыталась открыть глаза, но тщетно. Где ребенок? Что с ним? Почему ты не помогаешь мне?

– Тебе повезло, что я пришла навестить тебя, чтобы познакомить с моей чудесной малюткой, – продолжал нараспев голос, теперь похожий на детский. – Твое дитя могло бы уплыть по волнам, если бы не я. Давай помогу тебе подняться.

Кейт прислушалась и услышала вдалеке тихий плач. Это ее ребенок. Ребенок Адди. Значит, он жив. Кейт почувствовала, как снова уплывает в темноту. Веки слипались.

– Что ты здесь делаешь? – прорезал темноту громкий мужской голос. Кейт снова открыла глаза. – Слава богу, я наконец нашел тебя. Зачем ты вышла из дома в такой туман? Где… – Кейт почувствовала напряжение в воздухе. – Боже мой. Боже милостивый, что ты натворила?

Кейт ощутила чьи-то руки на своих руках и увидела чье-то приблизившееся лицо, но никак не могла сосредоточить на нем взгляд.

– Адди, боже мой. Боже милосердный. Она… мертва?

Кейт почувствовала, как ей на грудь легла чья-то голова, слушая биение ее сердца. Мужчина взял ее руку, пощупал пульс и отпустил.

– Ничего не слышу. Ее сердце не бьется. Господи Иисусе, она мертва. Ты… ты убила ее?

– Зачем мне убивать ее? Что за глупость.

– Где ребенок? – голос пришел в исступление. – Где ребенок Адди?

– Я положила его в коляску. Вон туда.

– Что?

Нарастающая паника. Вопли, слезы.