Дочки-матери

– Мы поужинали, и Лиза ушла в ванную, – наконец заговорил он. – Я сел за комп поиграть. В тот вечер у нас свет мигал постоянно, из игры выбрасывало, поэтому быстро закончил. Пошел на балкон покурить, перекинулся парой слов с соседом, он тоже курил. Он в суде мои слова подтвердил, но толку? Выкурил сигарету, вернулся в комнату, лег на диван и еще какое-то время залипал в телефоне, ролики всякие смотрел.

– В ванной было тихо?

– Да. Но ванная с комнатой общей стены не имеет, я мог не слышать, что там происходит. Потом у Лизы зазвонил телефон, и я понес его ей. Открываю, а она… – Громыко осекся, закрыл лицо руками, собираясь с мыслями. Саша его не торопил. Спустя пару минут Кирилл продолжил: – Она в воде, глаза открыты, не шевелится. Я ее вытащил, пытался искусственное дыхание сделать, потом скорую вызвал. Бригада быстро приехала, но уже ничего не смогла сделать. Потом полиция, меня сразу задержали. Сначала даже переодеться не хотели дать, врач со скорой уговорил. Октябрь на дворе, а на мне все мокрое.

– Как ты думаешь, мог кто-то войти в квартиру так, чтобы ты не услышал, утопить Лизу и выйти?

Громыко задумался.

– Я в наушниках играл, потом на балконе курил. Даже когда ролики смотрел, и то со звуком. Если осторожно, то мог, наверное, – предположил он.

– А дверь? – подсказал Саша. – Была заперта?

– Была, помню, как скорой дверь открывал, руки тряслись, никак не мог защелку повернуть. – Громыко сник, но тут же снова выпрямил спину, посмотрел на Сашу. – Но у нас замки самые обычные, старые, лет сто их никто не менял. Они любой шпилькой открываются! А потом просто захлопываются.

Конечно, он теперь что угодно под эту возможность подведет. Может, и зря Саша дал ему эту зацепку, как бы сейчас не придумал чего лишнего.

– Попытайся вспомнить, когда ты вытаскивал Лизу из ванной, как все происходило? Быстро вытащил, или пришлось помучиться?

Парень опустил взгляд, будто ему стало стыдно.

– Я поскользнулся, – признался он. – Лиза, похоже, сильно отбивалась от убийцы, такую лужу на полу оставила, что я поскользнулся и упал, когда вытаскивал ее. Она снова ушла под воду, а я подбородком о край ванны ударился. В тот момент еще мысль такая глупая в голове промелькнула: если сейчас сознание потеряю, Лиза точно утонет. Я еще не знал, что… она уже утонула.

Саша сочувствующе похлопал его по плечу. Скрипнула тяжелая дверь, и в тесное помещение вошел охранник.

– Заканчиваем, – устало велел он.

Громыко посмотрел на него, а потом снова повернулся к Саше.

– Вы же поможете мне? Докажете, что я не убивал Лизу?

– Я попробую, – неуверенно пообещал Саша, понимая, что пока не получил никаких данных, которые помогли бы сделать это.

* * *

Поначалу Лере показалось, что ей крупно повезло, ведь лечащим врачом Катерины в реанимации оказалась ее бывшая однокурсница, но очень скоро выяснилось, что вместо везения сей факт превратился в крупную, практически непреодолимую проблему.

– Рассказать тебе подробности? – презрительно фыркнула Валька Королёва, глядя на Леру свысока в прямом и переносном смысле: она была на целую голову выше и вела себя так, будто в ее фамилии буква «ё» внезапно превратилась в «е». – С какой стати?

Лере бы прямо сейчас понять, что никакой информации она не получит, и закрыть тему, чтобы не травмировать собственную самооценку, но она, глупая, вопреки внутреннему голосу продолжила как ни в чем не бывало:

– Это моя тетя. – В конце концов, Валька все шесть лет постоянно брала у Леры конспекты, которые патологически не успевала сама записывать. Она и в ординатуру по анестезиологии и реанимации попала только благодаря нужным связям, а не собственному уму и сообразительности. Нет, Лера не считала ее плохим врачом, после университета они ни разу не сталкивались, чтобы она могла сделать такой вывод, но факт оставался фактом: в универе Валька пользовалась ее помощью, никогда не давала понять, что плохо к ней относится, и потому Лера искренне рассчитывала на помощь.

– Во-первых, тетя – не настолько близкая родственница, чтобы я тебе о ней что-то рассказывала, – надменно начала Валька, и теперь Лера наконец поняла, что перед ней Валентина Сергеевна, – а во-вторых, она уже не моя пациентка, так что я вообще не обязана с тобой разговаривать.

– То есть списывать у меня шесть лет ты не считала чем-то зазорным, а вот на вопросы ответить уже не можешь? – не удержалась Лера.

Подбородок однокурсницы поднялся еще выше, Лера при желании могла бы заглянуть ей в ноздри с такого ракурса, а губы сжались в тонкую полоску.

– А уводить у меня парня тебе зазорным не казалось?