Дочки-матери

Лера едва не поперхнулась. Она на память никогда не жаловалась, но даже под пытками сейчас не смогла бы вспомнить, когда именно увела у Вальки парня. Лера не была красавицей, внешностью пошла в отца. Но если мужчина может иметь круглые глаза, тонкие губы и бедра не шире талии, а непослушные волосы стричь как можно короче, чтобы не было видно вихров, то женщинам такое не прощалось, они сразу записывались в лучшем случае в «миленькие», но уж никак не красавицы. В то же время Валька, хоть и не блистала умом, имела модельный рост, модную худобу и лицо, на котором с помощью косметики можно было нарисовать все, что угодно, от откровенного уродства до сногсшибательной красоты. И чтобы Лера увела у нее парня?..

– Когда? – ошарашенно спросила она.

– На последнем курсе! – припечатала Валька. – Я под Костю Захарова клинья подбивала, да тут ты влезла! И зачем? Ясно же было, что он на тебе не женится! Где ты, а где он! Так и вышло: он тебя бросил.

Лера могла бы сказать, что никуда не влезала, Костя Захаров начал ухаживать за ней самостоятельно и не женился ровно по одной причине: она ему отказала. Валька была права лишь в том, что Лера его никогда не любила, но Костю это мало волновало. Еще она могла бы поинтересоваться, почему же Костя не пришел к Вальке, бросив ее, Леру, но решила промолчать. Поняла уже, что бессмысленно, а оправдываться в пустоту желания не было. Все равно Валька ничего ей не расскажет.

И ушла бы Лера несолоно хлебавши, если бы внезапно не повезло: в коридоре ее догнала молоденькая медсестра и, запыхавшись, сказала, что дежурила в ту ночь, когда умерла Катерина, а потому, если Лера встретится с ней после работы, она поделится подробностями.

Как оказалось, Валентину Сергеевну коллеги-врачи недолюбливают, а средний и младший медперсонал вообще люто ненавидит, поэтому, когда Галочка услышала, как та грубо отшила родственницу пациентки, решила догнать ее и все рассказать.

До конца рабочего дня сговорчивой медсестры оставалось полтора часа, поэтому Лера успела перекусить в кафе неподалеку и устроилась под тенью большой ивы на скамейке, собираясь полистать новости в интернете, но вместо этого все оставшееся время проболтала по телефону с Ильей, с удивлением отмечая, что уже очень давно ни с кем не разговаривала так долго ни о чем. Пожалуй, только с Никитой, но Никита не в счет. Развитие отношений с Ильей же ее радовало и пугало одновременно. Лера с удивлением осознавала, что пусть и не влюблена в него, но определенно им очарована, а такого не случалось уже очень, очень давно. Пожалуй, с тех пор, как в соседнюю квартиру въехал Никита и Лера поняла, что безответно влюбилась. А это уже больше десяти лет. И все эти десять лет в других отношениях она умудрялась сохранять трезвую голову, поэтому сейчас по новой тропинке шла осторожно, подсознательно ожидая ловушку за каждым поворотом.

Галочка появилась на пороге больницы через пять минут после окончания рабочего дня. Она не боялась, что Валентина Сергеевна увидит их, поскольку та давным-давно уехала: у врачей смена зачастую заканчивается раньше.

– Я хорошо помню вашу тетю, – сказала Галочка, на ходу откусывая приличный кусок от булочки с корицей. Лера терпеть не могла, когда люди разговаривают с набитым ртом, но сейчас промолчала: у медсестер в реанимации едва ли много времени на обед, должно быть, девушка голодна, как медведь после спячки. – Я тогда только-только на эту работу устроилась, из другого города приехала. Это было едва ли не мое первое самостоятельное дежурство, да еще и с Царицей – это мы так Валентину Сергеевну за глаза зовем. У меня ноги тряслись так, что я спотыкалась на каждом шагу, благо руки уже профессионально приучены не дрожать в самых экстренных ситуациях, а то б Царица меня вообще с потрохами сожрала бы.

Лера понимающе кивнула. Просто удивительно, как меняются люди с годами. В университете она и предположить не могла, что медлительную Вальку Королеву будут так бояться медсестры.

– Тетю вашу привезли накануне. Она даже в отделении полежать не успела, из приемника сразу к нам подняли. В тот день там куча народу была, по несколько часов ждали, вот ей плохо и стало. Честно говоря, мы потом всем отделением жалобу ждали, но вроде пронесло.

А жаловаться там и некому было. Тетя Катя характер имела скверный, как, впрочем, и ее сестры. Если уж начистоту, то всю женскую половину их семейки трудно назвать ангелами, Лера прекрасно знала, что и сама не пример благодетели. Но Катерина выделялась даже среди них, успела переругаться со всеми родственниками, поэтому отстаивать ее права после смерти никто и не захотел, очевидно.