Дочки-матери

По пустым улицам до больницы добрались быстро. Даже раньше, чем Карина с мужем: тем ехать было ощутимо дольше. Илья только коротко поздоровался с прибывшими и тут же куда-то ушел. Вернулся буквально через несколько минут и заявил, что они все могут войти в больницу, дежурный врач согласился пообщаться с ними прямо сейчас. Карина и Павел, услышав об этом, тут же бросились к двери, а Лера придержала Илью за рукав.

– Как тебе это удалось? – шепотом спросила она.

Тот улыбнулся уголком губ, подталкивая ее вперед, туда, где сонный охранник как раз отпирал замок.

– Возможно, тебе в это сложно поверить, но я тоже врач. И у меня куча бывших однокурсников, друзей и просто знакомых. Видишь, я тоже могу быть полезным и вовсе незачем сразу отправлять меня домой.

Лера смутилась, но виду не подала. Охранник пропустил их внутрь, и все четверо поторопились к лестнице. У входа в реанимацию их уже ждал дежурный реаниматолог. Лера мгновенно оценила его вид: мрачный и уставший, значит, положение плачевное, но без искусственного сочувствия во взгляде, значит, все живы. По крайней мере, пока.

Ее предположения оказались правильными: состояние и Вероники, и Арины внезапно ухудшилось. Врачам пока не удалось их стабилизировать, но они делают все возможное. Реаниматолог сыпал терминами, в которые среди ночи с трудом вникала даже Лера, что уж говорить о несчастных супругах. Карина то и дело посматривала на Леру и Илью, и те понимали, что, как только врач уйдет, им придется переводить все на общечеловеческий язык, и заранее продумывали, что сказать, а о чем стоит умолчать.

Карина хотела попасть внутрь, но об этом не смог договориться даже Илья, хотя честно отвел реаниматолога в сторону и долго о чем-то разговаривал с ним. Карина обессиленно опустилась на диван в холле перед дверью реанимации, Павел обнял ее за плечи, убаюкивая, как ребенка, а Лера отошла к окну, чувствуя непреодолимое желание закурить. Освободившийся Илья направился к ней.

– Там происходит что-то странное, – шепотом сказал он, нарочно не глядя ни на дверь реанимации, ни в сторону Карины и Павла, чтобы те не поняли, о чем он говорит.

– Что именно? – насторожилась Лера.

– Врач сказал, что Арине и Веронике стало хуже буквально одновременно, а аппаратура начала внезапно барахлить, поэтому там все на взводе и лучше сейчас никому не путаться под ногами. Они не понимают, что происходит.

Они не понимали, зато понимала Лера. И потому ей срочно требовалось связаться с Никитой. Времени у них больше не мало – его теперь нет совсем.

– Ты меня извинишь? Мне нужно позвонить, – пробормотала Лера, вытаскивая телефон.

Илья молча отошел в сторону.

* * *

Истерика прошла быстро, уступив место холодному рассудку. Толку смеяться и плакать не было никакого, лучше подумать, что теперь делать, поэтому Яна вытерла тыльной стороной ладони щеки и крепче прижала телефон к уху.

– В подвале наверняка должны быть какие-то инструменты, – не слишком уверенно предположил Никита. – Или просто что-то подходящее. Ты ведь говорила, что всю старую мебель сносили туда.

– Так мне сказала Светлана, – подтвердила Яна. – Здесь плавают разные вещи, но никаких инструментов я не видела.

– Попробуй поискать. Плавать они и не будут, они же тяжелые. Может быть, хоть какая-то старая железная вешалка, металлический стул. Что-нибудь покрепче деревянной двери. Пробуй вытащить Ветрову, а я буду всеми силами прорываться к вам.

Яна сбросила вызов, с ужасом глядя на оставшийся заряд батареи. Его теперь хватит на несколько минут, если держать экран включенным. Ни о каком фонарике речи уже не шло. Действовать необходимо быстро.

Она снова спустилась вниз. Воды было уже так много, что держать руку с телефоном теперь приходилось на уровне лица. Яна заглядывала в каждую попадающуюся на пути незапертую дверь, но не находила ничего, что сошло бы за инструмент. В тесных помещениях стояли старые диваны, кресла, буфеты, в воде плавали куски ткани, бумага, предметы одежды, ноги запинались о свернутые ковры на полу, но ничем из этого дверь не открыть. Яна снова добралась до чулана, в котором находилась Ветрова, так и не найдя того, что могло бы им помочь. Ей ничего не оставалось, кроме как снова попробовать открыть дверь ключом, и внезапно тот повернулся! То ли в прошлый раз Яна делала что-то не так, то ли призраки сжалились над ними – или ослабили контроль, – но ключ повернулся! Навалившись всем телом на дверь, Яна с трудом открыла ее.

Мария Петровна стояла у дальней стены по пояс в воде, щурясь от неяркого света мобильного телефона.

– Наконец-то, – выдохнула она, увидев Яну. – Долго же вы возились!

Яна не стала ничего на это отвечать.

– Слушайте сюда, – задыхаясь от волнения и напряжения, сказала она. – Сейчас у нас нет времени на расшаркивания, поэтому скажу как есть. Я не ваша помощница по хозяйству, я пришла сюда не за этим. Шестьдесят лет назад вы родили ребенка и утопили его в пруду. А теперь он мстит всей вашей семье.

– Какой вздор! – перебила ее Мария Петровна, но по дрожащему голосу Яна поняла, что они догадались обо всем правильно.