Додразнилась (СИ)

Помощник министра магии смотрела в темно-зеленые глаза девушки, а потом, с растянутым выдохом, осторожно отстранилась.

— А ты уверена, что готова услышать все это?— тихо спросила Гермиона, сев в кресло и сделав два глотка кофе.

«Странный вопрос…»

— Абсолютно, — Панси не отходила со своего места.

Гриффиндорка провела по руке пальцами, остановившись возле локтя.

— Хорошо, можешь придти завтра после одиннадцати. Но это будет лишь один раз, Паркинсон и ты оставишь меня в покое.

«Би-и-инго!»— слизеринка послушно кивнула, испытывая неподдельную радость. У нее наконец наметился прогресс.

***

На следующий день, Панси пришла в назначенное время с пером, чернилами и фотоаппаратом. Около двух часов, Гермиона рассказывала подробности операции по поиску крестражей. Ее голос был монотонным и понижался до шепота, а глаза смотрели в пустоту, вытаскивая на поверхность самое запрятанное и тайное. Им пришлось жить в палатке в ледяной холод, питаясь крекерами и горьким чаем. Они убегали от егерей и отважились проникнуть в министерство, чтобы украсть медальон Салазара Слизерина у Долорес Амбридж. Гриффиндорка была вынуждена добровольно отказаться от друзей и родных, применив к собственным родителям Тотальный Обливиэйт и теперь, они до сих пор не могли вспомнить свою дочь.

Отдельное место заслужила история о пытках мадам Лестрейндж в Малфой Мэноре, которая не просто применила Круциатус, но и попросила Фенрира Сивого «позаботиться о пленнице». Никто не знал об этом, даже муж Гермионы, Рон Уизли. Все было сделано быстро, с максимальным причинением боли и, по словам гриффиндорки, она ни разу не закричала за все время насильственного процесса.

Когда вся эта тирада ужаса, боли и ненависти была завершена, Панси сидела на стуле, крепко сжав блокнот похолодевшими пальцами. Девушка резко отбросила все и провела ладонью по вспотевшему лбу. Ее глаза посмотрели на руку главной зазнайки Хогвартса. Тяжелое, неприятное чувство горя мучительно медленно разрывало сердце и легкие.

— О, Мерлин… Грейнджер.— слизеринка закрыла глаза, представив ужасающую картину насилия над совсем молодой девушкой.

Мало того, что это сделал оборотень, а не обычный мужчина, так еще и Беллатриса, с извращенным наслаждением, наблюдала за этим процессом, самоудовлетворяя собственную похоть.

— Ты просила без прикрас,— сухо проговорила гриффиндорка.

— Я не буду описывать момент с Сивым, — Панси быстро собрала свои вещи и направилась к выходу.

Подойдя к двери и обхватив дрожащей рукой ручку, она остановилась. Слова отца опять загремели в памяти, как разбитый хрусталь.

«Мы совсем не похожи…Это же сумасшествие!»

Слизеринка взяла в руки палочку и направила кончик на торчащие во все стороны волосы Гермионы. Произнеся название разглаживающего заклинания, ей удалось укротить непослушную гриву, которая засияла блеском и переливами темно-рыжих оттенков.

— Нужно плавно гладить воздух палочкой, а не дергать резко, — Панси не хотела уходить вот так, не сказав своего последнего слова.— Знаешь, Грейнджер, наше отношение друг к другу вряд ли поменяется, но… спасибо тебе за все.

Дверь за ней закрылась, оставив гриффиндорку в одиночестве с уложенными локонами.

***

Минула еще неделя и Панси начала терзать тревога за очкастого. Вначале она отказывалась это признавать, но теперь, девушка знала, что переживает за этого придурка и боится, что с ним могло что-то случиться. А еще, именно в эту ночь пришли чертовы критические дни. Конечно, Паркинсон была готова к ним, ведь все шло по графику цикла, но именно сегодня, она забыла положить к тампонам обезболивающие таблетки и принять специальное зелье. Ее бледную физиономию перекосило от ноющей боли в пояснице и внизу живота, когда слизеринка посмотрела на себя в зеркало.

«Ну вот почему женщины должны так страдать?!»— с этим вопросом, она покинула свою уютную квартиру, боясь опоздать на встречу с министром Кингсли.

Сегодня в министерстве было неимоверная шумно. Множество волшебников передвигались в разные стороны, куча бумаг летала по воздуху вместе с почтовыми посылками, словно ожидался приезд какой-то иностранной делегации. Паркинсон походила на страдальца мученика, растирая рукой занывшие мышцы спины. Хорошо, что она догадалась надеть удобное белье из хлопка. Мягкая, зеленая водолазка и черные брюки с завышенной талией приносили хоть какое-то облегчение. Но к обеду стало совсем невыносимо и она подумала опять потревожить Грейнджер, у которой предполагался целый набор магической аптечки.

Слизеринка поднялась на самый высокий уровень, где располагался кабинет министра, его заместителей и секретаря. Длинный коридор передал эхо быстрых шагов.

Панси выходила из лифта вместе с двумя волшебниками, когда заметила группу мракоборцев в компании Грейнджер. Они направлялась в сторону кабинета министра магии, вызывая у других гостей тревогу и любопытство. Среди светлых аврорских мантий и суровых лиц, девушка узнала того, кто преследовал ее во снах по ночам.

«Моргана!»— Паркинсон почувствовала легкое головокружение. Сердце с болью застучало в груди, а воздух из легких полностью пропал.