Догадайся сам

Дверь открыл Уодлок. Завидев меня, он вскинул кустистые брови с самым неодобрительным видом.

– Добрый день, – сказал я. – Мне надо поговорить с мистером Маршлендом. Вы не могли бы ему доложить?

– Проходите, мистер Маллой, – посторонился дворецкий. – Я не уверен, что мистер Маршленд сейчас дома.

Я прошел в холл, полутемный и приятно прохладный после раскаленной террасы. Снял шляпу, зачем-то посмотрел в нее и сказал, не глядя в глаза старику:

– Пароль – «Бич-отель». Передадите ему эти слова?

– «Бич-отель»?

– Именно так. Вот увидите, как он отреагирует. Можно пройти в гостиную?

– Разумеется, сэр.

– Как поживает миссис Дедрик? – спросил я. – Слышал, что она была нездорова?

– Учитывая нынешние обстоятельства, сэр, можно сказать, что она чувствует себя так, как и следовало ожидать.

Я задумчиво поглядел на него, но лицо старика ничего не выдавало, и я молча направился в гостиную.

Казалось, что со времени моего последнего посещения этой комнаты прошла целая вечность. Я проследовал на террасу и посмотрел туда, где сидела Серена, оплакивая своего возлюбленного. Теперь тут было пусто. Я вернулся в гостиную, выбрал кресло поудобнее и уселся в него. День выдался насыщенный событиями. Только сейчас я почувствовал, как устал: сказывалось нервное напряжение. Я закурил и выдохнул дым в сторону висевшего на стене мексиканского седла. В комнате пахло душистым горошком, который рос в огромном горшке, и этот запах навевал сон.

Прошло, наверное, минут десять. Наконец послышались шаги: кто-то спускался по лестнице.

В гостиной появилась Серена Дедрик. На ней было простое платье из белого полотна, в волосах – роза. Под глазами – темные круги, в уголках губ – печальные складки. Я хотел подняться, но она улыбнулась холодной улыбкой и махнула рукой:

– Не вставайте. Хотите виски с содовой?

– Спасибо, лучше потом, – ответил я. – Я приехал поговорить с вашим отцом. Разве Уодлок вам не сказал?

Она подошла к бару и налила две порции виски. Протянула мне один стакан, подвинула пачку сигарет и села напротив.

– Отец уехал вчера в Нью-Йорк, – сказала она, глядя в сторону. – О чем вы хотели с ним поговорить?

Я отхлебнул виски. Бурбон «Четыре розы», и отличного сорта!

Интересно, почему Уодлок не сообщил мне об отъезде Маршленда и не избавил хозяйку от встречи со мной? Получалось, что она сама пожелала со мной повидаться.

– Я хотел у него кое-что спросить, миссис Дедрик, – ответил я, – но поскольку его нет, это уже не важно. А нет ли у вас его нью-йоркского адреса?

– Это так необходимо?

– Все дело в том, что у меня к нему вопрос. Это не телефонный разговор.

Миссис Дедрик помедлила и сказала:

– Он уехал, потому что это… дело сильно его расстраивало. Думаю, вы не сможете с ним связаться.

Я выпил половину порции, поставил стакан на столик и поднялся:

– Ничего страшного. Это не так уж и важно.

Серена казалась удивленной:

– А мне вы не можете сказать, в чем дело?

– За день до того, как вашего мужа похитили, мистер Маршленд посетил одну даму, которая назвалась вашей секретаршей Мэри Джером. Они встретились в «Бич-отеле», где она остановилась. И я хотел узнать у мистера Маршленда, о чем они говорили и как он узнал, что она там живет.

– Мой отец?! – Серена застыла как статуя.

– Да. Он назвался гостиничному портье, и тот может его опознать.

– Я не понимаю. Как туда мог попасть мой отец? Он не знает эту женщину.

– Тем не менее он с ней встречался и говорил. И мне хотелось бы узнать, о чем. Если же он не пожелает мне ответить, я сообщу эту информацию капитану Брендону.

Ее глаза загорелись.

– Вы что, угрожаете?

– Называйте это как хотите.

– Мой отец сегодня вечером улетает в Европу. Наверное, уже улетел. И я понятия не имею, где он намерен провести выходные. Он часто так поступает, когда нуждается в отдыхе.

– Он улетел в очень удобное для себя время.

Она подошла к выходу на террасу и посмотрела в сад.

– А вы сами не знаете, зачем он решил с ней встретиться?

– Нет.

– И даже гипотез у вас нет?

– Нет.

Я встал рядом с ней.

– Миссис Дедрик, я хотел бы вас кое о чем спросить.

Она не отрывала глаз от сада. Фламинго смотрели на дом, прямые и неподвижные.

– Я слушаю.

– Вы действительно думаете, что Ник Перелли похитил вашего мужа?

– Разумеется.

– А почему вы в этом так уверены?

Она нетерпеливо пожала плечами:

– Я не желаю об этом говорить. Если у вас все, то прошу простить, но мне нужно…

– А я думаю, что Перелли его не похищал, – перебил я. – Вам не приходило в голову, что у вашего отца есть важная причина желать избавиться от вашего мужа?

Она резко повернулась ко мне. От лица отхлынула кровь. Большие глаза смотрели на меня со страхом.

– Да как вы смеете! Я не хочу больше слушать. Вы не имеете права приезжать сюда, чтобы заниматься инсинуациями и задавать такие вопросы. Я пожалуюсь полиции!

С этими словами она удалилась из комнаты и, рыдая, поднялась по лестнице.

Я остался один в полутемной гостиной. Отчего она так испугалась? Может быть, ей точно известно, что именно Маршленд инсценировал похищение?

Позади меня раздалось осторожное покашливание. Я обернулся.

В дверях стоял Уодлок. Я подошел к нему.