Догадайся сам

– Погоди, – вмешался я, увидев, как вспыхнуло лицо Майры. – Ты не то говоришь. Перелли не похищал Дедрика. Его подставили. В момент похищения он играл в карты с Бетилло, но тот продал его копам. Вот зачем мне нужен Бетилло.

– Эта крыса собственного ребенка копам продаст, – с отвращением сказала Лола.

Мне вдруг пришла в голову одна мысль.

– А ты сама не видела, как уходил Перелли?

– Уходил откуда? Ты о чем вообще?

– Он играл в карты с Бетилло в пятнадцатом номере. И Перелли говорит, что закончил играть и ушел в половине одиннадцатого. А Бетилло говорит: нет, было всего девять тридцать. А Дедрика похитили в начале одиннадцатого.

Лола закрыла глаза – по-видимому, вспоминая.

– Нет, не помню, чтобы я его видела, – произнесла она наконец. – Ну я, знаешь, столько мужиков вижу по вечерам, всех не упомнишь.

– На нем был белый полотняный костюм, – сказала Майра. – Синяя рубашка и белый галстук ручной работы.

Лола открыла рот:

– Так вы про этого парня? Ну да, я его знаю. Только он говорил, что его зовут…

Тут она смолкла и покраснела (наверное, впервые лет за двадцать).

Повисло тяжелое, напряженное молчание.

– Ну, говори! – сказала Майра. – Ничего, не обращай на меня внимания. Он был тут с тобой в тот вечер?

Лола вскочила. Краска смущения еще не сошла с ее лица, но глаза запылали гневом.

– А ну убирайтесь отсюда оба! Я и так много наболтала. Вперед, на выход! Больше ни слова не услышите!

– Ну-ну, успокойся, – сказал я мягко, – это все очень важно, Лола. Перелли в тюрьме. Помоги ему. Если ты знаешь, что он был тут до половины одиннадцатого, то это спасет ему жизнь. Он провел вечер с тобой?

Лола бросила на Майру быстрый оценивающий взгляд.

– Ничего не скажу, – заявила она. – Убирайтесь! Оба!

– Хорошо, тогда давай сделаем так. – Я открыл дверь и жестом показал Майре, что ей надо выйти. – Подождите меня в машине. Мне надо кое-что обсудить с Лолой с глазу на глаз. Я скоро спущусь.

– А как насчет Бетилло? – спросила Майра. – Он же придет сюда с минуты на минуту.

– Забудем про Бетилло. Подождите меня в машине.

Майра вышла, держась очень прямо, но побледнев. Я затворил за ней дверь.

– Да, неловко получилось, – сказал я, доставая пачку сигарет и предлагая Лоле.

Та посмотрела на меня, поморщилась, но сигарету взяла.

– В следующий раз думай своей башкой, – злобно сказала она. – А в какое положение ты меня поставил, ты подумал?

– Да, извини, пожалуйста, но откуда мне было знать? Но может, все к лучшему? Короче говоря, Лола, хватит играть в прятки: был у тебя Перелли или нет?

– Конечно был. Играл в карты с Бетилло, потом заявился ко мне. Он все время ко мне ходит. Постоянный клиент.

– А когда он ушел, не помнишь?

– Где-то в половине одиннадцатого. Точно до минуты не помню.

– Интересно получается, – сказал я саркастически. – Значит, Бетилло говорил правду, а Перелли лгал?

Лола ничего не ответила.

– Думаю, он просто не хотел, чтобы Майра узнала, где он был, – предположил я, покачав головой. – Он рассчитывал на то, что Бетилло поддержит его показания. Ты могла бы выступить свидетельницей, Лола? Ему нужно алиби.

– А мне какое дело до этого? – пожала она плечами. – Пусть вон она выступает. Я таких знаю. Она думает, что если мужик ее любит, то не станет изменять. Только так не бывает.

Я вынул стодолларовую банкноту.

– Я тебе должен эту сумму за порванную простыню. И помалкивай насчет Перелли, Лола. Если ты понадобишься на суде, я тебе сообщу.

Она взяла купюру, сложила и сунула в чулок.

– Какие все-таки свиньи эти мужики, – заметила она и презрительно бросила окурок в печку.

Глава двадцать четвертая

Я открыл дверцу «бьюика», сел за руль и включил зажигание.

Майра задумчиво курила.

– Ну, значит, Бетилло мы не трогаем? – спросила она спокойно.

– Да, так уже получилось, – ответил я, глядя в сторону. – Оказалось, что Бетилло сказал правду. Ник действительно расстался с ним в половине десятого.

– И провел час с этой жуткой старой грымзой, – сказала Майра. – Очень мило с его стороны. Надеюсь, ему понравилось.

Я с чрезвычайной осторожностью вел машину по Монте-Верде-авеню.

– Он рисковал головой, чтобы вы не узнали, – сказал я. – Это говорит в его пользу.

– Да замолчите вы! – взорвалась Майра. – Не надо его защищать. Я бы ничего для него не стала делать, ничего! Когда он сидел в тюрьме, я его ждала. А потом встречала его у ворот. Когда не хватало денег – а он вечно без денег! – я ему помогала. Всю прошлую ночь я не спала, думала о нем. А он изменяет мне со шлюхой в таком клоповнике. Да еще платит за это!

– Вы мне прямо сердце надрываете, – сказал я. – Ну хорошо, он вам изменял. И что? Ну бросьте его. Вы свободны. Найдутся сотни мужчин, которые пожелают вас утешить. О чем вы переживаете?

Она отвернулась от меня, тяжело дыша, с искаженным от гнева лицом.

– Ну-ну, надо быть проще, – сказал я. – Это вам не идет.

Она посмотрела на меня и с трудом выдавила улыбку:

– Да, я думаю, вы правы. Все мужчины одинаковы. Не следовало влюбляться в этого мерзавца. Если он выпутается из заварушки, я с ним поговорю. Так поговорю, что он навсегда забудет о блондинках.