Догнать любовь

Про жену Фишер не сказал. И Алине это понравилось. Ей показалось, что эта история, при всей безусловной трагичности, предназначена выжать слезу у слушателя. Между тем Новгородцева могла бы пожалеть эту молодую женщину – жалко любого, кто погиб, – но не Фишера. «Это она умерла. А он остался жить и сейчас кокетничает с незнакомой девушкой. Для него жизнь продолжается», – думала Алина. И это молчание Эрика Фишера, сдержанность и понимание неуместности подобных откровений заставило ее присмотреться к нему. «Он очень приятный. Только голова яйцом», – подумала Алина. Была бы она наблюдательней, она бы заметила, что у многих детей и взрослых головы чуть вытянутой формы. Объяснение тому самое прозаическое – вакуумное родовспоможение. Но Алина была далека от подобных вещей. Она отметила то, что бросалось в глаза. Еще ей понравилось, как он одет. «Просто, но ярко. Это и правильно!» Алина разглядывала носки собеседника. Они были в мелких крокодильчиках.

Эрик Фишер в это же самое время рассуждал про себя:

«Она спокойна. Не смущается. Говорит обо всем. Даже про отца рассказала. Про его смерть. Семья у нее образованная. Мать – учительница». Как выросший в некотором предубеждении к русским – пропаганду никто не отменял, Фишер был рад найти общее в образе жизни. И там, и там важную роль играли родители. В обеих семьях уделяли большое внимание спорту. И Фишеры, и Новгородцевы добились относительного благополучия. В его семье был магазин, перешедший по наследству, у Алины – недвижимость в одном из самых красивых и известных городов мира. (Алина рассказал ему про переезд.) Ему понравилось, что она поступила в институт – образование, с точки зрения его родителей, было гарантией стабильности. И еще он обратил внимание на то, как Алина себя держит – просто, с достоинством. Это говорило о том, что эта девушка росла в любви и заботе, она не будет бросаться на шею первому встречному. Во всех этих его рассуждениях было достаточно наивности. Но Эрик помнил, как росли он и его сестра и какие принципы были у него в доме. То, что он заметил в девушке, ему очень понравилось. А если учесть, что у нее были красивые глаза, волосы и чувствовалась энергия, то Эрик не видел причин не влюбиться в нее. Конечно, в эту первую их встречу он еще был насторожен, но, когда проводил Алину в отель и вернулся домой, сомнений почти не осталось. «Завтра я приглашу ее на озеро. Покажу ей ущелье, можно будет пообедать там же», – подумал Фишер и полез в шкаф. Ему срочно понадобились другие джинсы.

Новгородцева попрощалась с Фишером на пороге отеля. Оба они уже устали напрягаться, искать английские слова, а потому «до свидания» говорили на родных языках.

– Пока! – улыбнулась Алина.

– Auf Wiedersehen! – отвечал Эрик. Он на секунду замешкался, а потом спросил: – Ich kann dich anrufen.

Новгородцева замешкалась. Она поняла, что речь идет про звонок. Поэтому переспросила:

– Handy?

Она знала, что здесь так называют мобильники.

– Ja! – улыбнулся Фишер.

Алина достала из рюкзака телефон и продиктовала номер Эрику. Тот поблагодарил.

– Завтра я заеду? В два часа?

Алина растерялась: во‐первых, она не знала, будут ли тренировки завтра, во‐вторых, сегодня устала от поисков нужных слов и выражений, а в‐третьих… Интерес этого симпатичного немца был неожиданным, и как к нему относиться Алина пока не знала. Поэтому она ответила:

– Позвони в час дня. Я буду знать.

Эрик улыбнулся. Новгородцева скрылась в дверях.

В холле уже почти никого не было. Новгородцева вздохнула с облегчением, но тут же подумала, что лучше бы она сейчас встретила Ульянкина: «А то всю ночь гадать буду, какую гадость он скажет по поводу моей этой прогулки!»

Семенова уже была в своей любимой пижаме. Она лежала на кровати и читала книжку.

– А вот и я, – объявила Новгородцева. – Меня тут тренер не искал?

– Искал, – спокойно ответила Оля.

– Вот, я как чувствовала! – всплеснула руками Алина.

– А почему ты так волнуешься? Это твое дело. Ты – совершеннолетний человек.

– Да не хочется выслушивать его нравоучения, да еще в такой форме…

– Плюнь, – посоветовала Семенова, – лучше расскажи, как тебе показался этот самый Фишер.

Алина ничего ответила, она налила себе воды, села в кресло и только потом сказала:

– Во-первых, я устала. Хорошо, что я английский хоть как-то учила. И когда ездили, пользовалась им. Но пока вспомнишь слово и построишь фразу – уже ничего не захочешь.

– Ладно, это пройдет. Знаешь, язык можно выучить только пользуясь им. Но ты скажи, куда вы ходили, о чем говорили?

– По городу ходили. Говорили? – Тут Алина замолчала, а потом с удивлением произнесла: – Говорили обо всем. Это удивительно, но с Быстровым я никогда так не разговаривала.

– Почему? – удивилась Оля.

– Не знаю, – ответила Алина, но сама подумала, что Быстров никогда так не интересовался ее жизнью, как этот незнакомый человек.

– Наверное, повода не было. Или вы не проводили вместе столько времени, сколько ты сейчас с Фишером провела.

– Да, мы же очень заняты, – смутилась Алина, – у него тренировки, у меня.