Догоняя Птицу

-Благодарю: конечно же, хреном. Но после кропотливой укладки и заливки рассолом, в котором соблюдена правильная пропорция воды, соли и сахара, она ставила бочонок в прохладное место, чтобы он там выстоял неделю, как минимум, и только потом подавала к столу.

-Если же откупорить раньше, - подхватывал Герцог, - то это будут всего-навсего отдельные ингредиенты - те, что ты перечислил ранее, включая хрен.

-Или же взять вино, - Ангел послушно развивал тему. - Вино наполняется энергией Бахуса, которая входит в питие также и под воздействием времени.

Они помолчали.

-Время - вот кто строит нам козни, - капризно пожаловался Герцог. - Оно движется, и я за ним не поспеваю. Почти перестал читать: книгу надо читать с максимальной углубленность, чтобы выбрать из нее все необходимое, как ...

-...как рыбак выбирает из сети улов, отбрасывая прочь водоросли, моллюсков, ракообразных, различные коряги...

-Именно. Потому что сущность книги - ускользающее бледное пламя, которое мы разжигаем своим вниманием и поддерживаем горение все время, пока не перевернем последнюю страницу...

-...если же остается крупица плазмы, не извлеченная во время углубленного чтения, эта остаточная крупица так и застревает в сетях - не выбранной, гниющей, смердящей, до следующего раза.

-А следующий раз между тем наступает очень не скоро, потому что, если открыть книгу повторно и вернуться к только что прочитанным страницам - пламя, к сожалению, не разгорится: перед нами предстанет сырая глина, опустошенная и обескровленная нашим любопытством. Имейте в виду: даже передавать в чужие руки такую книгу ни в коем случае нельзя! Не говоря уже о немедленном повторном прочтении. Нет: такую книгу следует вернуть на место, чтобы она пребывала в покое как минимум четыре месяца, и только через эти четыре месяца - а лучше выждать более продолжительный срок - например, полгода - и только через полгода искры возвратятся в текст, и только в этом случае к словам вновь можно прикасаться.

-То же самое происходит с любым текстом, и лучшее решение проблемы, я считаю, это разграничение погасшего и живого книжного вещества в границах одного и того де книжного шкафа.

-Ты прав, друг мой. Скажу более: идеальный выход - это создание в рамках квартиры отдельного пространства для прочитанных книг. Для этого сгодится чулан, кладовка, чердак, а также любое другое темное, тихое, хорошо проветриваемое помещение, редко посещаемое даже самим хозяином.

-Книги заключаются в это тихое, хорошо проветриваемое помещение, и дверь его запирается на засов. Но и это еще не все.

-Разумеется, это еще не все... Это лишь половина необходимых мероприятий. Потому что для полного восстановления энергии книгу требуется окружить символами.

-Символами? Очень, очень верная мысль! Но давай порассуждаем вместе: какие это могут быть символы?

-Сложный вопрос. И сложная, но благородная задача. Быть может, пойдут символы христианства?

-Христианские символы, безусловно, подойдут: они активизируют эгрегор христианства, чья энергия поистине могущественна.

-Друг мой, я считаю, что этого недостаточно. В книге могут иметься отсылки к другим мистико-философским системам...

-Гм... Об этом я не подумал. Чтобы решить вопрос раз и навсегда - прости, что я так неосмотрительно употребил это наречие, связанное с категорией условного и непостижимого, а потому должное в высшей степени осторожно использоваться в устной и письменной речи - но, клянусь, я не знаю, чем заменить его в нашем случае - так вот, раз и навсегда необходимо обсудить те предметы и вещества, которые мы помещаем в наш алхимический тигель. Нам потребуются символы, связанные с как можно большим числом эгрегоров.

-Думаю, тут подойдет вариант алтаря, где будет присутствовать блюдо с курениями, статуэтка Будды Шакьямуни, фигурка танцующего Шивы, Ганеш, различного калибра ваджры, магендовид, а также свечи, курения, благовония, сухие букеты и бескровные подношения - пшеница и миндаль, чернослив и урюк, леденцы и мед.

-На стены предлагаю повесить связки сухой полыни, которой в древности отгоняли злых духов.

-А к потолку привязать ловушку для снов, которую продают в китайской лавочке среди подарочных кружек.

В бисквитно-кремовом городе тем временем вечерело. Леденцовые фонари испускали глуховатое матовое свечение, которое освещало немного сливок и взбитых белков в непосредственной близости от фонарного столба. Где-то рядом в большой и светлой, но замусоренной и загроможденной квартире зимовала Котлета. Но Герцог не думал о ней, как не думают о пище и сне, если в них не имеется недостатка. Котлета опекала Герцога. Она тоже была его ангелом, но ангелом земным: такие оберегают, не занимая мыслей.

Герцог и горний Ангел сидели, нахохлившись. Каждый думал о своем, но мысли одного нисколько не мешали плавному течению мыслей другого - наоборот, они выделяли полезную энергию, которой другому недоставало. И это был отличный симбиоз.