Догоняя свою душу

Сеня вырос в семье врачей и на всю жизнь возненавидел все, что касается медицины. Его мама заставляла каждое утро мерить температуру и, на всякий случай, полоскать горло каким-то горьковатым травяным отваром. В отличие от своего сильного, спортивного брата, Сеня рос хиленьким, болезненным ребенком. Часто болея, он ненавидел лечиться и все самое интересное в жизни пропускать из-за нескончаемых простуд. Сейчас Сеня ощущал примерно то же самое, словно он что-то важное теряет навсегда, но не мог себе вразумительно объяснить, в чем дело. Он верил в природу, которая сама все расставит по местам. Коньяк ей в помощь! Вот и сейчас, с помощью старого, проверенного средства, Сеня сумел унять дрожь и нехотя собрался на работу. Было десять утра. Полина давно уехала на работу. Неспешно прогулявшись по жужжащей куда-то спешащими людьми новой Москве, ближе к полудню Сеня добрался до своего кабинета, начисто проигнорировав осуждающие взгляды попадавшихся навстречу коллег.

– Да, пошли они все, эти безмозглые жопализы! – мысленно выругался Сеня, лениво развалившись в своем кресле.

– Сеня, тебя все утро ищет заказчик той рекламы детского питания, хочет что-то уточнить по поводу вчерашней презентации, – поспешил доложить один из сотрудников Творческого отдела.

– Пусть поцелует меня в задницу! – развязно произнес Сеня, подумав о наболевшем.

Сеня усмехнулся вспомнив свое хулиганское творение. Он придумал сценарий рекламного ролика, в котором пожилая дама так мечтала о внуках, что проткнула ножницами всю упаковку презервативов, затем молодая пара занялась любовью, а спустя положенное время на свет появился ребеночек. Мальчик капризничает, не желая кушать предложенную ему детскую кашку малоаппетитного вида, и тут в квартире появляется известный по многим фильмам дядя с баночкой рекламируемого детского питания. «Чему быть, того не миновать, а уж если ты есть, то ешь лучшее!» – оптимистично гласила реклама.

Узнав, что Сеня, наконец-то, дошел до своего рабочего места, к нему прибежала взволнованная Полина.

– Сенечка, милый, как ты? – раздражая его своими тревожными глазами, спросила она. – Я так и не смогла тебя утром разбудить. Я так испугалась за тебя…

Полина не врала! Она правда перепугалась до полусмерти, пытаясь утром растормошить чересчур крепко спящего Сеню.

– Господи, да что с тобой, Сенечка мой?! Что же я с тобой сделала, милый? Я не убила тебя? – мысленно сокрушалась она, целуя его яркие, чувственные губы.

Сеня во сне ответил на ее поцелуй, томно вздохнул, но глаз так и не открыл. Полине действительно было в чем себя винить. Альберт велел Полли добавлять наркотики и снотворное в коньяк Сене. Подавляя его волю и усыпляя его, она, по сути, тепленьким передавала своего нежно любимого Сенечку на растерзание озабоченному маньяку. Когда Сеня засыпал в объятиях Лины, как ночной демон, в квартире появлялся Альберт. Он змеей прокрадывался в его постель, шикнув Полли:

– Пошла вон!

Та хотела уйти, куда угодно спрятаться, чтобы не видеть весь этот кошмар, но Альберт заставлял ее оставаться и смотреть. Полина, заливаясь слезами, была обязана смотреть на то, как старый извращенец измывается над ее спящим возлюбленным.

– Смотри, Полли! Смотри, что значит природа. Он ведь любит тебя? Да? Ты так думаешь?! Полагаешь, ему не нравится? Спорим, с утра он набросится на тебя! Ха-ха! – говорил Альберт, с маниакальным восторгом оседлав бесчувственное тело Сени.

Изнасилование под взглядом беззвучно рыдающей Полины. Сеня ничего не помнил, но от препаратов, данных Альбертом, вел себя необычайно странно, устраивая скандалы и шокируя окружающих своими дикими выходками. Он то был слишком возбужден, набрасываясь гневными выпадами на других сотрудников, то отрешенно сидел, уставившись в одну точку и мечтая лишь о том, чтобы его отставили в покое. По компании поползли слухи, что любимчик босса подсел на наркотики, что было недалеко от истины, хотя сам Сеня не имел о происходящем ни малейшего представления.

Нет ничего ужаснее, чем факт, когда человеком восхищаются, возводят его в ранг кумира, а затем пытаются увидеть в своем идеале человеческие черты и неизбежные изъяны. Хорошенько поискав, и все же найдя их, кумира с грохотом сбрасывают с пьедестала. А чтобы не было обидно за собственную глупость, еще и щедро поливают грязью того, кого вчера превозносили до небес. Восхищавшиеся гением очаровательного новичка коллеги теперь отворачивались при виде Сени.

– Когда кто-то выше понимания одноклеточного окружения, его, непременно, ждет участь изгоя или философа, – с важным видом изрек Альберт, пытаясь успокоить расстроенного Сеню. – Только взгляните на них! Сеня, они же все жалкие мыши по сравнению с вами! Их ведь кроме денег ничего не интересует!

– Деньги… Всюду деньги! – с затуманенным взором произнес Сеня. – Деньги дерьмо!

– Ха-ха! Молодой человек, вы меня просто умиляете! Думаю, Зигмуд Фрейд бы с вами согласился, – искренне рассмеялся Альберт.

Сеня, сам не понимая почему, стал хамить и Лине, относясь к ней примерно также, как к ней относился Альберт.