Договор на одну тайну

— Значит, и жену Пахомова не раз видел? — обратилась она к Земских.

— Конечно.

— Она правда была невероятной красоткой?

Леша стал припоминать маму Саши, но ее черты стерлись из памяти.

— Выглядела эффектно, — сказал он. — Была самой модной в городе. Люксово одевалась, делала авангардные по тем временам прически, всегда ходила на каблуках.

— А фигура, физиономия?

— Стройная, миловидная. Но ничего выдающегося.

— А я что говорила! — вскричала Монро. — Баба как баба.

— Да про нее тут легенды ходят. Якобы королевой была. Клеопатрой.

— Читала, что знаменитая правительница Египта не блистала красотой, — заметила Кончита.

— Твоя любимая Джей Ло тоже на «Мисс мира» корону не взяла бы, но хороша чертовка, так?

— Девочки, объясните, из-за чего сыр-бор? — вмешался в бабий спор Эквадор.

— Ее труп нашли в порту.

— Дженнифер Лопес? Или Клеопатры? Дай Посейдон первой доброго здоровья…

— Пахомовой! — Кончита дернула кавалера за усы.

— То есть женские останки… — начал Леша, но Монро не дала ему закончить фразу:

— Да. Двадцать с лишним лет назад жену Хомы убили, и именно ее, а точнее — то, что от нее осталось, нашли в порту недавно.

— И ты ее знала при жизни?

— Видела несколько раз. Она постоянно тут мелькала. Я хорошо помню эту женщину. Как-то она сюда завалилась, в притон Карла, чтобы своего любовника найти.

— Постой. Ты тут работаешь больше двадцать лет?

— Да. Скоро «серебряную свадьбу» отмечу, — хрипло рассмеялась Монро.

— Тебя что, из садика сюда забрали?

Женщина не просто просияла, она засветилась.

— А сколько мне лет, по-твоему? — кокетливо тряхнув грудями, промурлыкала она.

Леша знал, что сколько ни скажи, всегда будет много, поэтому ответил:

— Тридцать три.

— Мне сорок два.

Выходит, Монро вышла на панель в шестнадцать-семнадцать. И, отпахав в секс-индустрии почти двадцать пять лет, осталась еще вполне привлекательной. Не спилась, не скололась. Судя по глазам, не скурвилась. И Леша отвесил ей совершенно искренний комплимент:

— Ты прекрасно сохранилась!

— Спасибо, морячок.

— Но что там с Пахомовой?

Монро, естественно, хотела бы еще послушать дифирамбы, но ответила на поставленный вопрос:

— У нее был любовник. Турок. Работал младшим помощником капитана на торговом судне. Был красив так, что все бабы в нашем борделе были готовы обслужить его даром. И он этим пользовался. Захаживал.

— Ты тоже с ним спала? — спросила Лизетта.

— Нет. Я в проститутки пошла, чтоб денег заработать. Даром не спала. Даже с красивыми. Бизнес есть бизнес.

Рассказывая, она осушила стакан. Леша подлил ей портвейна. Впрочем, как и остальным. А себе взял кофе Эквадора — свой он давно выпил.

— Этот турок, я не помню, как его звали, он был младше Пахомовой… Ее имени я тоже не назову.

— Катерина, — подсказал Земских.

— Да пофиг. В общем, она такой страстью пылала к своему любовнику, что страх потеряла. Другая бы на ее месте с оглядкой изменяла, все же муж — большой человек, есть дочка… А этой все нипочем. Как будто бессмертной была, как Дункан Маклауд. Это Карл о ней так говорил в те годы. Помните, сериал был популярный «Горец»?

— То есть Пахомов без сожаления расправлялся с неугодными людьми?

— У него для этого был свой человек — Котя. Друг детства. Только и его Хома замочил в конечном итоге.

— Его останки на «Юнге-2» были?

— Да.

— А кто же второй? Труп, насколько я слышал, так и лежит в морге неопознанным.

— Его помощник, наверное. Не один же Котя работал.

— Слушай, а турок, которого нашли в рыбацком контейнере два десятка лет назад, был не тем самым?..

— Ты про ту «маньячную» историю?

Эквадор, увлеченный оглаживанием бедер Кончиты, встрепенулся.

— Слушайте, я и не знал, что попал в такое интересное место! С виду тухлый городок, а оказывается, тут такие страсти кипят… Что за история с маньяком?

— Да ты ее знаешь, — шлепнула его по руке псевдопуэрториканка. — Сам мне рассказывал. Про то, как вашего хозяина чуть не закрыли за тройное убийство.

— Да, было такое. Но при чем тут маньяк?

— Газеты тогда пестрели заголовками, в которых это слово фигурировало, — ответила ему «инженю». Леша поразился бы тому, как грамотно она составила фразу, но ему уже шепнули, что Лизетта имеет диплом преподавателя начальных классов («Училка, епрст!»). — Тема была модной в те годы, ее подхватили журналисты.

— Только турок, которого в контейнере нашли, не любовник Пахомовой, — перебила ее Монро. — Тот уплыл к себе…

— Ушел, — поправил ее Эквадор.

— Ой, эти мне мореманы! Ладно, ушел. А Пахомова осталась ждать его.

— Как тезка моя, — мечтательно пропела Кончита.

— Я одну знаю, и она мужик с бородой по фамилии Вурст, — хохотнул Эквадор. — В «Евровидении» победила.

Девушки встретились взглядами и, разведя руками, дружно закатили глаза.

— Как я понимаю, речь о героине мюзикла «Юнона и Авось», — предположил Леша. — «Я тебя никогда не забуду, я тебя никогда не увижу…» Слышал наверняка эту арию?

— Да, ее Караченцев пел.

— Правильно. И играл он графа Николая Резанова, который полюбил Кончиту Аргуэлло, но вынужден был уехать в Россию…