Договор по совести

— Нечестно!

— Что же нечестно?

— А они лебедки применяли!

Собралось заседание постройкома. Все понимают, никуда не денешься, надо давать нам квартиру и премию. Но как быть с Алексеенко? Настроение у не­го скверное, нервничает. Мы-то что? Построили дом и ушли опять на промышленные объекты, а его бригаде оставаться. Какие же они после всего этого «маяки»?

Приглашают меня в постройком:

— Давай, Пахомыч, сделаем ничью.

— Как так — ничью? Нет,— говорю,— квартира наша!

— Да ты не понял… Не беспокойся, дадим ивам квартиру, и бригаде Алексеенко. Вы ничего не поте­ряете.

Я не согласился: никаких ничьих, иначе праздник будет испорчен. Уговаривали меня в постройкоме долго, но не уговорили.

Представьте, говорю, если бы наперед бригада знала, что все это розыгрыш, а на самом деле нет ни­какого состязания? Разве люди могли бы так рабо­тать?

— Нет,— сказал я твердо. — Квартира была одна. Отдали нам ту квартиру. На новоселье мы всей

бригадой плясали так, что Саша потом неделю полы отмывал. Между прочим, и бригада Алексеенко в полном составе участвовала в празднике — обиды как не бывало.

От победы в соревновании выиграл не только наш рабочий, но и жители города: получили в срок 106 квартир.

И еще один, пожалуй, самый главный итог со­ревнования: с тех пор монтаж домов стал идти в пол­тора-два раза быстрее. Вместо 25 деталей в смену все бригады стали монтировать 40—50. Рекорд стал нормой!

Такое возможно только там, где соревнование ста­новится делом самих рабочих.

Но' и в этом году «спокойное солнце» нередко за­слонялось облаками. Кем-то упорно распространялись слухи об особых, тепличных условиях, якобы создаваемых для бригады руководством главка и чуть ли не самим министром. Это была явная несправедли­вость. Не было у нас не только тепличных, но иног­да и нормальных условий. Так же, как и ко всем, с нарушением сроков поступали на наши объекты материалы, оборудование, документация.

Перевод нашей бригады на подряд хотя и помог подтянуть управление — выработка в целом по СМУ в последние четыре года выросла на 10 процентов,— но все равно сроки сдачи объектов срывались из года в год, убытки исчислялись сотнями тысяч руб­лей. Другие, малочисленные специализированные бригады все время кочевали с объекта на объект в погоне за «валом» для СМУ и длинным рублем для себя.

За пять лет в СМУ сменилось пять начальников и шесть главных инженеров. Но эти попытки треста улучшить положение дел за счет крепкого руководи­теля успеха не имели. Всем было ясно: такими мето­дами положение не исправить. Нужны были реши­тельные, радикальные преобразования.

По общему мнению рабочих, управление и брига­ду мог устроить единственный вариант — перевод всего СМУ на подряд.

Вопрос об этом мы поставили на обсуждение пар­тийно-хозяйственного актива СМУ. После бурных и долгих дискуссий рабочие и инженеры поддержали инициативу нашей бригады и единогласно проголо­совали за подряд.

Так в первые дни 1975 года вместо одной подряд­ной и 11 маломощных специализированных бригад в управлении стало по одной крупной комплексной подрядной бригаде на каждом из четырех участков.

Произошло то, о чем спустя годы начальник пла­нового отдела СМУ Л. С. Живило с юмором скажет: «Это не мы, инженеры, перевели рабочих на подряд, а они нас».

Хотя переводом на подряд занималось все СМУ, но то, что инициатива исходила от рабочих, во мно­гом предопределило успешную работу бригад.

Сколько же сюрпризов принес перевод на подряд целого строительного управления даже для нас, его непосредственных организаторов и исполнителей! Ра­бочим предстояло избрать четырех бригадиров укруп­ненных коллективов. С двумя кандидатурами вопрос решился быстро — ими были член парткома треста В. И. Нилов и я. А еще два места оказались вакант­ными: все бригадиры наотрез отказывались от таких предложений. Многие из них умели организовать ра­боту небольшого специализированного звена, но этого оказалось явно недостаточно теперь, когда от брига­дира-руководителя требовались совершенно новые качества.