Договорились. Часть 2

Парень шагнул к ней и аккуратно опустил собачку до самого шва. В смутном лакированном отражении дверцы она заметила, как горит синее пламя, окаймленное красными веками. Он впитывал ее запах с жадностью. Но кокосовый слышался острее. Или она только его и ловила, а на свой не обращала внимания.

Волосы Карина перекинула через плечо вперед и медленно опустила рукава по одному, оголив плечи и широкий треугольник спины. Так же не спеша вытянула руку из платья, затем вторую. Потянулась, встав на цыпочки, и слегка потрясла бедрами — остальное слетело само. Лопатками почувствовала, как разогрелось его дыхание. Выпятила попу. Стринги и без того демонстрировали ее полностью, но хотелось подобрать лучший ракурс. От этого движения ягодицы чуть коснулись его штанов. Парень не растерялся и, схватив ее за тазовые косточки, прижал к себе. Чтобы не упасть от резкого рывка, она уперлась рукой в шкаф и громко ахнула. Чувствовала, как в нем твердеет возбуждение.

— Не изводи меня, Кариш, — процедил он настороженно, а сам пальцем гладил кожу по линии стринг. — Я и так на взводе.

Прикосновение обжигало слабым огоньком, едва-едва, а она вся уже искрилась. Сердце разбухло. И стучало тяжело.

— Я нарочно, — шепнула с придыханием.

Девушка разворотом вырвалась и прижалась к шкафу, согнув одну ногу в колене. Лямки бюстгальтера спали с плеч, повисли на руках, но грудь из чаш не выпала, лишь выбивалась за края, приподнимаясь на вдохе. Языком она водила по губам, закусывала их зубами, сжимала и разжимала, приоткрывая.

Зайкин хотел, но не мог оторвать глаз, смотрел отчаянно, пытался сохранить крепость, а становился рыхлым изнутри. Только член крепчал и уже отчетливо торчал из штанов. Вся сила уходила туда. Карина жаждала обуздать эту силу, смаковала вкус его члена во рту, такой же кокосовый и пряный, как он сам, воображала удовольствие, с каким бы целовала розовую головку, пыталась представить его внутри себя. И ощущения, от которых бы билась в конвульсиях. Слабые отголоски предвкушаемого блаженства щекотали нервы.

— Ты зря меня не боишься, — один шаг, и синие глаза глядели в упор.

Хваткие пальцы оцепили шею. Член воткнулся в живот. Девушка вздрогнула. От безумного желания быть им растерзанной. Дышала ему в грудь, едва сдерживая губы от поцелуя. Руки спрятала за спину, чтобы не сорвать с него одежду. Он одной уперся в шкаф и склонил голову.

— Трахну ведь сейчас, и не остановишь.

Она бы и не пыталась. Именно этого и боялась. Еще никого и никогда не хотела так безудержно. Привыкла, что все хотят ее. Наслаждалась только чужим желанием. И впервые страстно жаждала кого-то сама. Проглотила бы, не жуя. Уже была готова кончить. От одного только его присутствия. Просто близости, даже без прикосновений. Это было мучительно. Невыносимо настолько, что не хотелось прекращать.

Парень опустил бюстгальтер на живот. Налитая свинцом грудь выпрыгнула из оков. Соски выпирали, подставляли себя для ласки. Большим пальцем он нежно коснулся одного, второй захватил губами. Карина простонала, вытянув позвоночник. Попой вжалась в гладкие дверцы. В стринги вытекло ее желание.

И воля схлопнулась. Он мог творить с ней все, что хотел. Она бы поддавалась безропотно. Упивалась теперь собственным бессилием. Торжествовала победу чувств над разумом. Приготовилась к бесконечному удовольствию.

Зайкин заглянул ей в глаза — в последний раз спрашивал разрешения. Карина впилась в него поцелуем и пропала.

Они долго целовались. Ей не хотелось сдаваться, хотелось им овладеть по-женски изощренно, чтобы заставить мучиться от желания и страдать в блаженстве. А тело ее плохо слушалось, подчинялось ему полностью, выгибалось и напрягалось от каждого его действия.

Она вонзала ногти в голую спину и облизывала мочку уха. Ей нравилось заглатывать холодный и гладкий бриллиант вместе с теплой и мягкой тканью. Он в ответ стискивал ее упругие ягодицы, зажимал языком соски, поднимался через ключицу на шею, целовал подбородок и лицо, пока не достигал губ. Тогда вжимал ее в скрипучие дверцы шкафа всем телом и высасывал душу.

Карина терялась и таяла. Целая реальность плавилась. Когда он освобождал ее губы, постанывала. Любое прикосновение сладко жгло кожу. И током пробивало сердце. Безвольное тело жаждало слиться с ним воедино.

Рука обхватила жесткий член, длинный и мясистый, с набухшими венками. Страсть заставляла действовать грубо, но бархат кожи сделал ее нежной. Касания стали медленными, растягивающими удовольствие.

Зайкин глухо простонал, резким рывком поднял ее и повалил на диван с грохотом. Не будь настолько возбужденной, она бы на него накричала, ведь мебель здесь трещала по швам. Но ей было ни до чего. Она и забыла, где находится. Запутавшись в покрывале, покорно раздвинула ноги, приглашая в себя, и чуть приподнялась на локтях. Синий взгляд облетал голую фигуру, по-царски осматривал владения и ухмылялся своему богатству.