Договориться с тенью

Но было поздно. Дина, с трудом дождавшись момента освобождения, радостно облизала Павлу руки и метнулась в сторону огорода. Павел побежал за ней. Собака скребла калитку и пыталась отодвинуть лапой задвижку, поскуливая от нетерпения. Павел выпустил Дину на волю, и оба — мальчик и собака, опьянённые внезапной свободой, устремились в лес, где обычно гуляли ежедневно. Сначала Дина вихрем пронеслась по ближайшей поляне, нарезая круги и с каждым разом увеличивая радиус, потом убежала далеко в лес и долго не возвращалась, — видимо, увлёкшись погоней за птицей или зайцем, что нередко с нею случалось по молодости, по глупости. Наконец вернулась. Не останавливаясь, на бегу хватая снег зубами, утолила жажду и закружила вокруг Павла. Радостно лая, глядя на Павла чёрными бусинками, встала на задние лапы, передними упёрлась в грудь мальчику и, пытаясь лизнуть его в лицо, призывала к обычной игре, не понимая, почему он сегодня такой тихий. Постепенно угомонилась, как будто поняла, что сейчас ему не до шуток, покорно позволила Павлу почистить шерсть снегом, и они направились в сторону дома. По дороге Дина постоянно отклонялась от маршрута, то и дело убегая далеко в сторону, и Павлу приходилось подолгу её звать. Собака, побывавшая на привязи, чувствовала, что её ожидает, и не спешила домой.

Дома разгневанный отец выпорол Павла ремнём и поставил в угол, а Дину таки посадил на цепь. Павел прощенья не просил, заснул в углу прямо на полу, пообещав уйти с собакой из дома.

Неизвестно, чем бы закончился этот конфликт отца и сына, если бы не вмешался мудрый дед. Он привёз сварочный аппарат, арматуру, сварил большой вольер для Дины, сбил из досок настил и сказал Павлу:

— Собака — твоя, ты и держи за неё ответ. Теперь от тебя зависит, какая жизнь у неё будет. Но жить в доме ей уже не позволят. Собака — не игрушка. Она растёт, от неё и запах, и проказы — то мебель от скуки погрызёт, то обувь зажуёт. Это не карликовый пудель, скоро ей и в вольере мало места будет. Так что управляйся с уроками и можешь заниматься с собакой на воле. А остальное время она будет проводить в отведённом для неё пространстве. На ночь будешь выпускать, пусть территорию дома обходит, охраняет.

Внук деду перечить не стал и каждый день спешил разделаться с уроками, чтобы поскорей заняться с Диной. Павел начал дрессировать собаку. Правда, Дина оказалась хитрой, с игривым, озорным характером, дисциплину не любила и всячески уклонялась от серьёзных упражнений. Всех друзей Павла принимала, как своих, стараясь при встрече продемонстрировать всю свою любовь, и слово «чужой» категорически отказывалась понимать. Павел сам водил её к ветеринару на собачьи прививки, купал в реке, вычёсывал ей шерсть после прогулок, освобождая от репейника, удалял клещей. В общем, жили они дружно и любили друг друга беззаветно. Пришло лето, родители решили отправить Павла в пионерский лагерь, всего на три недели. Он упирался, ехать не хотел, но пришлось подчиниться. Когда отец забрал его из лагеря, все вопросы были только о Дине.

Отец вёл себя подозрительно, от вопросов уклонялся, а потом даже рассердился, прикрикнув:

— Ты бы о матери лучше спросил! Всё Дина да Дина!

Только вошли во двор, Павел бегом понёсся к Дине. Вольер был пуст! Отец поспешил в дом. Павел бросился за ним, предчувствуя беду.

— Где Дина?!

Отец отвёл глаза. Мать вышла навстречу, обняла сына:

— Не горюй, сынок. Убежала твоя Дина.

— Как — убежала?! Когда? — не поверил Павел матери.

— Как ты уехал, она скулила, скулила. Отец выпустил её погулять. Она убежала в лес и не вернулась. Мы ходили искать, звали, калитку на ночь оставляли открытой. Думали, придёт сама. Нет, не пришла. Может, кто поймал да присвоил твою Дину?

Мать была не очень убедительна. Павел сразу догадался, что случилось, но всё равно не мог поверить своей страшной догадке и пошёл искать собаку, надеясь на чудо. Он действительно нашёл свою Дину, погибшую Дину. Она случайно попала в одну из петель, оставшихся с зимы. Обычно деревенские мужики ставили такие петли на зайцев. Павел, обливаясь слезами, руками вырыл в лесу яму и похоронил свою любимицу, как человека, даже крест соорудил на её могиле. А себе так и не смог простить её смерти. Он знал, что Дина тосковала за ним. И эта случайная гибель была расценена им тогда, как суицид. Больше Павел не хотел заводить собаку, хотя родители предлагали купить ему любого щенка. Павел наотрез отказался. В его представлении это было равносильно предательству по отношению к Дине.

20