Доисламская история арабов. Древние царства сынов Востока

Эллинское развитие христианства очень полно проиллюстрировано в «Деяниях святых апостолов» в Ветхом Завете. Там описано растущее отчуждение между иудеями, приверженцами левитского закона, и христианами, которые, ведомые святым Павлом, смело отказывались от традиционных ритуальных требований, несмотря на протесты и колебания тех членов христианского сообщества, у которых политика святого Павла вызывала беспокойство. В то время палестинский иудаизм был реакционным по характеру и стремился уйти от эллинской жизни Средиземноморского побережья к более строгой националистической еврейской атмосфере. Из Ветхого Завета явствует, что разделение было неминуемо, но окончательный раскол был связан с падением храма в 70 г. Пока храм стоял, он сохранял союз между иудеями и христианами, а его разрушение ликвидировало последнюю связь между ними. Правда, мы находим следы иудаистского христианства и в более поздний период, по крайней мере, в Сирии и Месопотамии – святой Иоанн Златоуст нашел такие следы в Антиохии в конце IV в., – но это иудаистское христианство объясняется иудейским влиянием, воздействовавшим в более позднее время, и никоим образом не является остатком примитивных условий.

Христианство росло и развивалось в греко-римском мире Средиземноморья. Оно дышало греческим воздухом и впитывало греческую культуру. Постепенно, распространяясь с побережья вглубь территории, оно начало использовать разные местные формы. Но во всех случаях местные языки, которые использовали христиане, были полны греческих заимствований, да и в литературе господствовали греческие модели и греческое влияние. Даже ранняя римская церковь была грекоговорящей. Христианские авторы II в. показывают нам чисто эллинское христианство, да и книги Ветхого Завета были знакомы только в греческом переводе.

В атмосфере эллинизма и в границах Римской империи католическая церковь постепенно развивала свою организацию и теологию на греко-римской основе. Ее организация копировала гражданскую администрацию империи, а ее теология строилась на философии, тогда бытовавшей в эллинском мире. Конечно, были христианские сообщества за пределами империи, и некоторые из них пользовались большей степенью свободы, чем было возможно при имперском управлении, которое уже становилось строго централизованным, продвигаясь к преждевременной роскоши. Когда Римская империя, наступая в восточном направлении, в 216 г. включила Эдесское царство, она нашла там крепкую и процветающую христианскую церковь. А когда парфяне в 297 г. уступили пять провинций, римляне обнаружили христианскую церковь и епископа в Нисибисе. Уже в III в. христианство распространилось по Месопотамии. Но месопотамская церковь, как показано в гомилиях Афраата (337–345), имела крайне примитивную теологию, а документы Селевкийского собора 410 г. касались организации, далекой от той, что существовала в католической церкви. Это примитивное и аморфное христианство имело параллели в ранней кельтской церкви и в церкви Гермы. Предположительно католическая церковь развивалась в

крупных городах империи, откуда распространялась во всех направлениях до тех пор, пока не включила в себя, преодолев некоторые трудности, уцелевшие фрагменты ранней христианской жизни. Это согласуется с мнением ряда авторов о церковной архитектуре. В Месопотамии довольно рано появился местный архитектурный тип церкви. Это произошло во времена, когда христиане в тех местах наслаждались свободой под парфянским правлением. Этот тип церкви – маленькое строение (в Месопотамии было мало леса) с куполом. Позже, когда христианство снискало терпимость в Римской империи, католическая церковь отдала предпочтение длинным базиликам с деревянной крышей и навязала их Месопотамии, тем самым исключив местную архитектуру. Распространение католической церкви можно изобразить в виде серии центробежных волн, причем каждая являлась более эллинской, чем ее предшественницы. После них оставались новые отложения, которые постепенно погребли под собой местные черты.