Дохлый таксидермист

Перемещаю вес на правую ногу и незаметно пододвигаюсь к ножу. Главное — не подать виду. И не отводить глаз.

Сейчас.

Сей…

Начальник ловит мой взгляд и закатывает глаза:

— Мда. Вижу, что ты не трудоголик. Извини, но поработать еще придется. Во-первых, это чудесное чучело, — он смотрит на Ленина и чуть ли не облизывается от удовольствия, — нужно доставить в одно место, я тут записал куда. Машину пригонят, с тебя упаковка. Во-вторых, у нас недобитый Дзержинский, его выписали из больницы, и он мешается. И, в-третьих, вот еще цели.

Начальник вытаскивает вторую руку из-за спины и демонстрирует несколько сложенных вдвое тетрадных листов. Исписанных инструкциями с двух сторон! Зараза! Он ведь специально держал руку за спиной, посмеяться хотел!

А я…

А я перетрусил на пустом месте!

— Цели, да? Я должен был заподозрить, что вы опять меня загрузите.

Уныло беру список, пробегаюсь глазами и начинаю неудержимо материться от стресса.

Начальство разглядывает меня с садистской ухмылкой.

— А ты что думал? В сказку попал? — вопрошает оно с нескрываемым удовольствием.

— Я думал, вы пристрелите меня, да и дело с концом, — жалобно говорю я.

— Конечно, а кто тогда будет работать?! Маньяк, конечно, из тебя пока выходит посредственный…

И он начинает бубнить, припоминая мне сначала давнюю историю с Троцким, а потом эпизод с неудавшимся инфарктом для Дзержинского. Вот тут уж я точно не виноват, потому что дозировку рассчитывал не я. Бутылочки с минеральной водой, которую наливали высоким гостям на съезде, мне привезли запечатанными.

Пропускаю нотации мимо ушей и снова разворачиваю список целей:

— А чего тут опять Евгений Петров, а? Вы же его вроде вычеркнули? После того, как ваш нежный поэт не смог добраться до него в Ташкенте?

— А ты когда-нибудь перестанешь ныть?! — вспыхивает начальство.

— Да просто я мог убить его еще на той неделе! — не выдерживаю я. — Вот правда!

Мое дорогое руководство закатывает глаза и неожиданно мирно объясняет:

— Ладно, ладно. Я изначально не очень хотел включать его в список целей, потому, что, ты можешь заметить, мы по политикам работаем. Не по писателям. А лишняя смерть это следы, понимаешь? С Ташкентом не получилось, и я решил пока оставить Петрова в покое. Но недавно до меня дошли слухи, что он шастает по Минсмерти и общался там с нашей недобитой мадам Штайнберг. Я знаю, что к этой суке просто так не подъедешь. Я думаю, его попросил наш фашист. Она же в долгу перед этим Петровым.

— Чего-то я не понял насчет долгов, — признаюсь я.

Единственное, что я могу подтвердить, так это то, что на прошлой неделе Ганс угощал Ильфа с Петровым кофе. Я это лично видел и доложил. Но почему Ганс решил, что Петров сможет разговорить эту сушеную жабу? Что там у них за долги?..

— Не бери в голову, — отмахивается руководство. — В общем, риск есть, и Петров снова в списке. Последний раз, обещаю!

Ага, знаю я его обещания. Наслушался уже. «Включи того, выключи этого»! Спасибо, что он хотя бы по выполненной работе не передумывает.

— Листай дальше, там еще этот гнусный очкастый еврей, — уточняет инструкции руководство. — Я тут подумал насчет него и решил, что он не приоритетная цель. Можешь убить его, если подвернется, но специально не гоняйся. Главное Петров.

Я тут же вспоминаю, что в случае с Ильей Ильфом мне придется изображать смерть от туберкулеза. Нет, дорогой начальник, я постараюсь сделать так, чтобы этот тип мне не «подворачивался».

— Не вижу энтузиазма. Ты что, отмазку придумываешь?! Я же еще в тот раз говорил…

— Помню, помню, газ или что-то сыпучее в легкие. Еще можно заставить его вдохнуть пары кислоты, — торопливо говорю я.

Только вопрос, как это все добывать, остается за скобками. Похоже, начальник считает, что у меня есть подпольная фабрика.

Пытаюсь успокоить начальство тем, что если мне не удастся добраться до Ильфа, он все равно будет страдать из-за смерти Петрова.

— Как будто меня волнуют страдания пархатых жидов, — отмахивается руководство. — Говорю же, подвернется, отлично, не подвернется, хрен с ним. Ты лучше над третьим вопросом подумай, вот.

Я снова разворачиваю бумажку с третьей целью и перечитываю инструкции.

Так, ладно. Туберкулез это ерунда.

У нас тут проблема посложнее:

— Так это… так тут, — я развожу руками и пытаюсь описать объем работ. — Оно… оно по тройному тарифу будет идти!.. А цианид? Где я возьму цианид?!

Нет, он все же думает, что у меня есть завод!..

— Отставить нытье! — рявкает мое невоздержанное начальство. — Работай, бездельник, цианид я пришлю завтра с ребятами! Приедут за чучелом и передадут! И деньги свои подбери, сарай хоть покрасишь!.. Совсем разленился!.. Сюда даже трупы приносить стыдно!..

Дорогой руководитель продолжает бушевать, стараясь, очевидно, компенсировать дикими воплями час относительно спокойной беседы. Глубоко вздыхаю и представляю процесс снятия скальпа.

— Ты понял?! — грозно вопрошает работодатель, и я робко киваю. — Машина приедет за Лениным ближе к вечеру. Давай, работай. А, и еще последний пункт в списке. Бальзамировщик Ленина. Чуть не забыл сказать, по приоритету он первый.

Сверяюсь со списком.