Доктор мечты

— Да, — краснею я. Не знаю, почему я так говорю. У меня не только нет парня, но и почти нет друзей. Моя школьная группа распалась и разошлась в разные стороны, когда мы уехали в колледж, и я единственная, кто был достаточно глуп, чтобы вернуться. Вечерами я ем попкорн Skinny Popcorn и смотрю Jeopardy с мамой. Иногда я участвую в онлайн-викторинах с отцом. На этом моя социальная жизнь исчерпывается. И хотя меня посещают незаконные мысли о моем боссе, я не могу не сказать ему об этом, особенно после того, что он сказал о моем пятне возбуждения. Я опускаю взгляд. Мое платье сухое. Я слышу, как он хихикает. Он знал, что я проверю. Придурок.

— Это сексуальное домогательство. — Мои зеленые глаза сужаются до щелей, и я складываю руки на груди.

— Это восхитительная прелюдия, которая вот-вот материализуется и взорвет твой гребаный мозг. Может быть, не сегодня. Может быть, даже не на этой неделе. Но я наблюдаю за вами, мисс Мартин. Все время. Ты, блядь, хочешь меня, и ты добьешься своего. Раньше, чем ты думаешь. Как его зовут?

— А?

— Этот твой воображаемый парень. У него есть имя? — Он встает со своего места, и я умоляю себя не опускать глаза к его брюкам, потому что мне кажется, что я вижу вполне определенную эрекцию, напряженную против натянутой ткани его брюк, и мне хочется плакать от радости. Сердце безжалостно колотится в груди, когда Рис делает размеренные, контролируемые шаги в мою сторону. Я растаю в его руках. Он станет моим концом. Возможно, это звучит слишком драматично, но именно так я себя и чувствую. Свежее мясо, — звучит его голос в моей голове. Он хищник, и я хочу, чтобы он полакомился мной. Я хочу, чтобы этот зверь слизал все со своей тарелки.

— Его имя, — напоминает он мне в третий раз, проходя через всю комнату к тому месту, где я стою у двери.

— Ной. — Уайли. Из сериала "Скорая помощь", мое первое увлечение.

— Сколько лет Ною?

— Двадцать семь. — Мое счастливое число.

— Где живет Ной? — Он произносит это имя как ругательство. У меня в груди начинают кружиться бабочки. Что они там делают, мне неясно.

— Здесь, в Провиденсе.

— Чем он занимается?

— Он продавец. — Я почти уверена, что описываю парня, который пытался убедить меня сменить мобильную сеть на противоположной стороне улицы. Волос на лице у него было столько, что хватило бы на небольшой остров.

— Где у вас было первое свидание?

— Я….что-ж… хм… Старбакс? — Я отвечаю на его вопрос вопросом. Он совершенно застал меня врасплох. Я обнажаю зубы, разочарование волнами накатывает на меня. — Я не хочу тебя. — Я лгу. Потому что правда неудобна и опасна, а еще потому, что, честно говоря, я смертельно боюсь его будущей бывшей жены. Не говоря уже о том, что я чувствую привязанность к своей голове. Я бы хотела сохранить ее в целости и сохранности.

— Не хочешь, да? — Он хихикает, когда мы оказываемся лицом к лицу. Его кедровый аромат и невероятный рост заставляют меня чувствовать себя маленькой и восхитительной. Как лакомство, которое нужно развернуть и съесть. — Если я тебя поцелую, — его теплое дыхание щекочет мне лицо. Я почти чувствую вкус его зубной пасты во рту: — Ты будешь кричать, чтобы я остановился? — Он уверенно просовывает руку под мое платье до колен, слегка наклоняясь. Кончики его мозолистых пальцев скользят на север — самоуверенно, дразняще, злобно, — перехватывая дыхание и оставляя горло пересохшим и сырым. Это толчок электричества, который пронзает мой позвоночник и делает все мое тело теплым и вялым, заставляет меня сдаться и откинуть голову назад. Его губы теперь на моей ключице, теплые и мягкие, гораздо более пьянящие, чем те, о которых я мечтала, когда просовывала руку под одеяло каждую ночь с тех пор, как мы впервые встретились. — А может, ты будешь кричать, чтобы я взял тебя, чтобы трахнул. Здесь. Вопреки этой двери, вопреки здравому смыслу, вопреки гребаным правилам?

Черт возьми, даже Иисус не поможет мне сейчас. Я у этого человека. Он имеет меня, и он это знает.

Рука доктора Мэтьюса теперь внутри моих трусиков. Повторяю… в моих трусиках. И это никак нельзя приукрасить — я вся мокрая. В самом деле, звук его игры с моей промокшей кожей наполняет воздух между нами, когда его пальцы наконец встречаются с моей разгоряченной плотью, массируя мой клитор с вожделением, которое он позаимствовал из моих трусиков.

— Молодец, — шепчет он в ложбинку моей шеи, приподнимаясь, чтобы потянуть зубами мочку моего уха. — Ной делает тебя мокрой, готовой и умоляющей?