Доктор Торн

Глубоко огорченный, от подобных злых шуток мистер Моффат впал в неописуемую растерянность, и в этот момент яйцо – причем несвежее – прилетело с оскорбительной точностью, попало в безупречно белую сорочку и окончательно лишило оратора дара речи.

Правильно использованное яйцо служит надежным средством поддержки, однако примененное описанным выше способом не добавляет жертве ни красноречия, ни уверенности в собственных силах. Конечно, есть такие люди, чьи языки невозможно остановить даже столь веским аргументом, но мистер Моффат не принадлежал к их числу. Когда мерзкая жидкость потекла под жилетом, он почувствовал, что больше не в силах продолжать сладкими как мед речами убеждать избирателей в необходимости подать свои голоса. Трудно оставаться уверенным, энергичным, остроумным и добродушным, когда сквозь одежду просачивается тухлое яйцо, поэтому оратору пришлось сдаться и в полнейшем замешательстве отойти от открытого окна, возле которого стоял.

Напрасно достопочтенный Джордж, мистер Нартвинд и Фрэнк пытались вернуть мистера Моффата на место и заставить продолжить выступление. Сейчас он напоминал сбитого с ног, утратившего отвагу и силу воли боксера. Даже если бы встал, то только для того, чтобы снова упасть. Мистер Моффат тоже рассердился, а когда друзья попытались убедить кандидата не сдаваться, заявил, что Барчестер вместе со всеми жителями может отправляться к черту.

– Совершенно согласен, – поддержал мистер Нартвинд. – На их голосование это никак не повлияет.

Честно говоря, выступал мистер Моффат или не выступал, значения практически не имело. Избирательный участок закрывался в четыре часа, и время окончания выборов стремительно приближалось. В половине четвертого посланный мистером Нартвиндом надежный эмиссар отправился к мистеру Реддипалму с целью убедить трактирщика, что если мистер Моффат представит Барчестер в парламенте, то трактир «Бурый медведь» ожидают многочисленные преимущества. Разумеется, подкуп не только не состоялся, но не прозвучало даже намека на взятку. От единственного за целый день непосредственного обращения к избирателю чистота выборов в Барчестере не пострадала. Но человек, к тому же трактирщик, обязан свершить великое общественное деяние: открыть новый необыкновенный бар, чтобы напоить пивом миллион сограждан. И никто, кроме мистера Реддипалма, не способен на подвиг, но только в том случае, если в феврале мистер Моффат займет законное место в парламенте и защитит интересы Барчестера.

Однако мистер Реддипалм был человеком скромных желаний, чьи амбиции не поднимались выше того, чтобы его небольшие счета исправно оплачивались. Удивительно, сколь преданную любовь хозяин гостиницы питает к счету во всей его полноте. Вот, например, вам приносят счет с почтенной цифрой в пять или шесть фунтов, но вы жалуетесь на единственный недостаток в обслуживании: камин в комнате ни разу не растапливали или второй стакан бренди с водой так и не принесли. Вы требуете сократить оплату на один шиллинг, чем лишаете хозяина радости от совершенной сделки. О, друзья мои! Платите за бренди с водой, даже если вы его не пили; платите за камин, даже если он вас не согревал. Стоит ли расстраивать хорошего человека из-за пустяков?

В конце концов мистер Реддипалм сделал вывод, что представленный им счет за прошедшие выборы будет оплачен без лишних разговоров и обсуждений. В итоге в пять часов мэр Барчестера провозгласил окончательные результаты: Скатчерд – 378 голосов; Моффат – 376 голосов.

Вопрос решили два голоса: мистера Реддипалма и его сына. Мистер Нартвинд без промедления уехал в Лондон, а обед в замке Курси прошел в унылой обстановке.

И все же твердое решение было принято еще до того, как в «Белой лошади» завершила работу счетная комиссия: необходимо подать петицию о расследовании правомерности выборов в парламент.

Глава 18 Соперники

Отношения между Фрэнком и мисс Данстейбл расцветали и укреплялись, точнее, расцветали именно отношения, но никак не любовь. Молодые люди то и дело обменивались шутками, смысла которых больше никто в замке не постигал, но сам факт столь полного взаимопонимания скорее мешал, чем помогал стремительному полету романтического сюжета, о котором мечтала графиня. Влюбленные друг в друга люди и даже те, которые притворяются влюбленными, как правило, не выражают чувства громким смехом. Столь же редко удается быстро, легко и без моментов отчаяния завоевать жену с двумястами тысячами фунтов. А вот Фрэнк Грешем отчаяния не испытывал.