Долбаные города (СИ)

Я был почти уверен, что мою реплику услышат. И мне это нравилось. Мне вдруг все стало очень нравиться. Энн Вандер повернулась к нам, одарив нас нежной улыбкой, которой я бы теперь ни за что не поверил.

— Некоторые из телезрителей наверняка уже увидели ваше видеообращение. В нем вы утверждаете, что Калев подвергся влиянию какой-то сущности.

Тут она сделала паузу, и я подумал, что в нее стоило бы вставить закадровый смех. «Не сегодня» было особенной программой. Циничной до невозможности и далеко не такой простой, как казалось. Телеведущая, нормальная до тошноты, говорила с разными фриками, и в этом контрасте была самая суть. Энн Вандер как бы шептала людям по ту сторону экрана «ну мы-то с вами знаем», и возносила тем самым телезрителя на недостижимый уровень морального превосходства. Я увидел в кресле мистера Кларка. У него был очень довольный вид, но он явно был бы не против закурить и нервничал по этому поводу.

Я сказал:

— Привет-привет-привет. Да, у меня есть подозрение, что мы раскрыли заговор столетия. Это даже круче известия о том, что правительство фторирует воду!

Эли сказал:

— Калев Джонс ни в чем не виноват.

Вид у него был самый отчаянный, и я подумал, что мои маленькие садисты перед теликом непременно насладятся.

Вирсавия блестяще улыбалась, Рафаэль смотрел в диванную подушку, Лия сложила руки на груди, всем видом выражая пассивную агрессию, а Леви дрожал. Только Саул держался легко и непринужденно, как и везде.

— Я кратко изложу в чем суть, — сказал я. — Вы не против?

Энн Вандер кивнула, сказала свое хорошо артикулированное «да, пожалуйста», и я подумал: это совершенно незаметно, что ты долбаная стерва, Энни.

— Дорогие друзья, вы же знаете, что за семь шагов от любой статьи в Википедии можно дойти до Гитлера. И это не случайно. История Калева Джонса тоже начинается с Гитлера.

— Макси, — прошептал Леви, но я его уже не слушал. Внутри меня все кипело, и я должен был говорить.

— Как и вся наша цивилизация, родные и близкие, эта история начинается с преступлений и ужасов Второй Мировой Войны и десятилетия до нее. Послушайте, в мире много неизведанных фактов: почему дантисты дерут с нас столько денег, куда девается зубная фея, когда мама и папа начинают экономить, кто лишил девственности мою подружку Лию.

— Я не твоя подружка, Шикарски, — прошипела Лия. Она ударила меня по ноге, и мистер Кларк улыбнулся. Я вспомнил его завет вести себя непосредственно.

— И почему она не моя подружка? — закончил я. — Но самое главное, родные и близкие, какого черта мы все-таки убиваем людей? Я сейчас не буду обелять человечков, и это не закончится ревизией Холокоста, расслабьтесь и слушайте. Моя мысль предельно коротка: мы пролили море крови, и это пробудило что-то, пришедшее неизвестно откуда и неизвестно почему. Зато известно — зачем. Я не знаю, это может быть существо из влажных фантазий Говарда Филлипса Лавкрафта, или какая-нибудь древняя желтоглазая солярная дрянь, но оно здесь, и оно питается кровью и смертью. И мы все, да-да, вы там, у телика, тоже, служим ему. Наши мертвецы, наши убийцы, мы все кормим его. Мир сходит с ума, ребята, он превратился в шоу «Все звезды», где солирует группа «Тайгер Форс».

— Это дивизия, которая устроила резню в Сонгми?

Я щелкнул пальцами, сказал:

— Спасибо, Саул. Теперь все могут почувствовать себя умничками, а не только я.

— Не за что.

Саул самодовольно улыбнулся, и я подумал, что это будет крутой кадр. Я и не заметил, что вскочил с дивана и стою прямо перед столом. Энн Вандер улыбалась, как мой психиатр.

— Мы служим ему, — сказал я почти с отчаянием. — Политики, которых мы выбираем. Программы, которые мы смотрим. Но для вас это метафора. А для Калева — больше нет. Он писал о желтоглазом боге, и говорил о голоде, он рисовал спирали. И, знаете, такие же спирали вы можете найти на могилах людей, погибших в самых современных катастрофах.

Под взглядом телекамер эта идея стала казаться мне все более шизофреничной, но Калев должен был хотеть, чтобы мы рассказали это.

— Он был одержим этой тварью. Как и многие, очень многие преступники. Серийные убийцы, поехавшие, которые решают пострелять в школе, террористы, решающие подорвать вашу станцию метро. Может быть, каждый гребаный политик, начинающий войну, одержим им.

Леви сказал:

— Ты съехал к политике.

Энн Вандер обратилась к нему, воспользовавшись моментом.

— А что вы думаете, мистер Гласс?

— Я думаю, что от софитов у меня может начаться эпилептический припадок.

Он на секунду замолчал, а потом добавил:

— Но Макси не врет. Мы видели кровь. Могила Калева кровила.

Я засмеялся:

— Как в том суеверии про то, что из мертвого пойдет кровь, если подойдет убийца. Но нам повезло, что Калев Джонс — убийца Калева Джонса.

— Вы не понимаете, — сказал Эли. — Мы — друзья Калева.

— Не все, — добавила Вирсавия. — Но вы должны знать о том, что мы увидели. В могиле Калева живут светлячки.

Тут я сразу вспомнил все видео, где шизофреники рассказывали о магических полях и живущих внутри них диковинных зверях.

— Они были такие блестящие, такие жирные, — продолжала Вирсавия. — Это были части бога.