Долг чести (СИ)

- Ефим, закуй барышню тоже, а то слишком умная нашлась, - сказал конвоир, - В двойные, тут дорога недалекая, зато подумает, стоит ли вылазить с инициативой или лучше молчать.

Однако этот момент только принес девушке облегчение – Наташа увидела, что ей теперь тяжелее, нежели супругу, и приняла это как должное, особенно, вспомнив те моменты, в которых она изменяла Егору.

Однако идти по снегу в двойных кандалах было делом тяжелым. Наташа постоянно спотыкалась и падала.

- Может, поменяем ей двойные кандалы на ручные? – предложил Ефим начальнику, - Она ведь по документам вообще должна была без всего идти.

- Ничего страшного, пусть так идет, может, поймет, что нужно свой язык придерживать, - ответил начальник, - Дорога тут близкая, меньше трехсот верст, за месяц точно дойдут, а то еще и быстрее.

В конце ноября заключенные дошли до централа. Наташа, когда с нее сняли кандалы, разревелась.

«А так бы Егорка шел до Нерчинской каторги, пешком, больше года, наверное», - подумала девушка, - «А если бы я не подбила его на эту агитацию, ничего бы не было».

Увидев Егора, Наташа снова подошла к нему просить прощения.

- Наташа, ты чего? – спросил Егор, - Сколько можно одно и то же мусолить? Я же простил тебя, ты пообещала мне больше никогда не изменять и все, вопрос закрыт.

- Егорка, прости меня за то, что я тебя подбила к незаконной деятельности, - сказала Наташа, - Пожалуйста, прости меня за то, что ты сейчас в централе.

- Прощаю, - сказал Егор, - А ты что, вижу, раскаялась?

- Да, - ответила Наташа, - Больше никогда ничем подобным заниматься не буду.

- Понятно, - сказал Егор, - Впечатлительный ты мой человечек, как ты будешь здесь?

- Буду терпеть, - ответила Наташа и подумала, - «А Егор совсем не считает себя виноватым, не сожалеет ни о чем».

Обнимаясь с мужем, Наташа молилась только об одном: чтобы Егор не предложил ей почувствовать себя снова мужем и женой.

«Я же в борделе заразилась, теперь надо лечиться», - подумала Наташа.

К счастью, Егор не стал предлагать супруге ничего подобного, а Наташа, которая, как человек с медицинским образованием, была отправлена на работу в лазарет, попросила врача:

- Пожалуйста, помогите достать лекарства, срамную болезнь вылечить. Вы же не арестант, вольнонаемный, можете это купить. А я вам деньги отдам.

- И как же ты, фельдшер, подобным заразилась? – спросил девушку врач, - Неужели про российско-американскую мануфактуру* никогда не слышала до этого?

- Слышала и знаю, что это такое, - вздохнула Наташа, - Но не было возможности это купить.

Повздыхав от безалаберности населения, имеющего медицинское образование, и посокрушавшись о том, что среди людей без медицинского образования процент неграмотности в разы выше, врач пообещал Наташе, что через месяц, в крайнем случае, через два, она будет полностью здорова.

Девушка немало обрадовалась этому известию и, позже почувствовав, что она вылечилась, долго благодарила врача.

*презервативы

Также у Наташи постоянно болело сердце за ребенка. Девушка постоянно думала о Тоне и, хоть и понимала, что дочь в надежных руках, скучала без своей дочери. С Егором Наташа виделась не слишком часто, но и не редко. Так как Егор, благодаря своему образованию, тоже работал в лазарете, больше, с лекарствами, чем с людьми, девушка, время от времени, виделась со своим любимым.

«А если бы Егора отправили на Нерчинскую каторгу и вдруг он бы сбежал оттуда, выполняя приказ генерала кукушки, как говорится в народе, он бы мог и в тайге умереть, и в Байкале утонуть, переправляясь через него…» - думала девушка, - «Кто знает, что ему бы в голову взбрело…»

В подобных размышлениях шли недели, месяцы. Встретив Новый год в централе, Наташа с легкой тоской подумала:

«Вот, осталось отсидеть уже всего лишь восемь месяцев, четыре прошло. Долго тянется время, долго… Но я сама виновата, не должна была предлагать Егору заняться революционными делами, а если бы нас на каторгу отправили, и срок был бы несравнимо больше, и потом на поселение бы пришлось остаться в Забайкалье, не разрешили бы сразу вернуться в Калугу».

========== Беспокойная заключенная ==========

Шло время, наступила середина января. Наташа все так же работала в лазарете, Егор занимался лекарствами. Глядя на обстановку вокруг, Наташа, пусть даже скучая по дому, четко осознавала то, что ей неслыханно повезло, что вместо двенадцати лет каторги ее приговорили к году заключения в централе и только иногда просыпающийся внутренний голос, напоминающий, из-за чего и ей был вынесен неожиданный приговор, и Егору он был сменен, заставлял девушку снова переживать, что она могла себе такое позволить, пусть даже и в благих целях.