Долг чести (СИ)

- Егор Константинович, ваша супруга проходила по одному политическому делу в столице, поэтому ваша версия не выдерживает никакой критики, - ответил следователь, - Говорите правду, какую роль принимала ваша супруга в этой агитации.

- Исключительно роль курьера, причем она даже не знала о содержании листовок, верила мне на слово и не читала, - ответил Егор.

- Егор Константинович, следующий шаг – это сказать, что ваша супруга в принципе неграмотна и не могла их прочитать, - усмехнулся следователь, - Признались бы уже во всем, суд был бы к вам снисходителен. А так каторга вам светит и вашей супруге тоже.

В соседнем кабинете Наташа пусть и нехотя, но подтверждала версию Егора.

- По общежитиям я ходила только для того, чтобы не скучать дома одной, - сказала девушка.

- У вас дома маленький ребенок, которому нужна материнская забота, - сказал следователь, - Уж простите, но в вашу скуку я не верю.

«Глупая это версия», - подумала Наташа, - «Я говорила уже Егору, все это крайне наивно. Все равно посадят в тюрьму или отправят на каторгу, так надо хотя бы держаться достойно».

- Если вы согласны порвать и выбросить лист с моей первой версией, чтобы его даже близко не было в деле, я готова дать другие показания, - сказала Наташа.

- Наталья Максимовна, вы не на базаре, чтобы торговаться, - ответил следователь, - Другие показания дать готовы?

- Готова, - ответила Наташа, - Пишите. Я, Федотова Наталья Максимовна, принимала активное участие в агитации и, в принципе, была инициатором этой деятельности.

- Вот это уже лучше, Наталья Максимовна, рассказывайте дальше, не стесняйтесь, - сказал следователь.

- Мы с Егором Константиновичем агитировали против действующей власти и призывали к ее свержению, - сказала Наташа, - Подбивали рабочих к забастовке, но безрезультатно. Инициатором и более активным членом нашего мини-кружка считаю себя.

- Наталья Максимовна, спасибо вам за показания и могу уверить: несмотря на то, что женщин не положено заковывать в кандалы, могу практически гарантировать, что на Карийскую каторгу вы пойдете и в ручных, и в ножных кандалах и не избавитесь от них лет десять минимум, - сказал следователь.

Когда Егору дали прочитать показания Наташи, молодой человек впал в полный шок.

«Решила себя выставить организатором», - подумал Егор и сказал, - Думаю, это просто фантазии девушки, которой стало скучно замужем, с мужем-главой семьи, вот она решила хотя бы на бумаге хоть в чем-то стать главной.

- Не волнуйтесь, суд во всем разберется, - сказал следователь.

Очутившись снова в камере, Егор решил поперестукиваться с супругой. Этому умению молодой человек научился на всякий случай не так давно и искренне надеялся, что оно ему не пригодится, так же как и супруге, которую Егор тоже обучил перестукиванию.

«Вот вправду говорят, что знания лишним не бывают», - подумал Егор и начал стучать.

«Наташа!» - услышала девушка стук и обрадовалась – ей не придется скучать в полной тишине одиночной камеры.

«Ты чего следователю понарассказывала?» - услышала девушка и приготовилась отвечать.

«Ничего особо страшного, просто решила взять вину на себя», - простучала девушка, - «Женщине с маленьким ребенком будет большее снисхождение, нежели уже судимому мужчине. А судимости мне все равно не избежать».

«А так тоже на каторгу отправят. Может быть, если бы инициатором признали меня, а тебя – случайно пострадавшим человеком, Тонечка не осталась хотя бы без матери».

Наташа задумалась, не зная, что ответить дальше. Мысли о судьбе дочери действительно немало беспокоили девушку. Вдруг дверь в камеру открылась и на пороге появился жандарм.

- Еще одна фраза из этой камеры и пойдешь в карцер.

От подобной перспективы Наташа слегка испугалась и поспешила незаметно убрать ложку, которой она перестукивалась, под подушку. Решив, что больше искушать судьбу она не будет, девушка не стала ничего стучать в ответ Егору.

========== Второй приговор ==========

Следствие по делу не было слишком долгим, поэтому уже через месяц дело было передано в суд. В середине октября 1884 года был вынесен приговор: Егора осудили на четырнадцать лет каторги, а Наташу – к году заключения в централе.

Суд больше поверил в версию Егора о том, что именно он был организатором, и, несмотря на то, что и Егор, и Наташа не раскаивались, хотя и признали свою вину, вынес довольно мягкий приговор, особенно Наташе, которая была матерью малолетнего ребенка.

На свидании после суда, обсуждая столь неожиданный приговор и радуясь ему, Наташа вдруг сказала своему мужу:

- Егор, пожалуйста, прости меня, если сможешь. Такое не прощается, я прекрасно понимаю. Но не просто так мне этот год заключения дали.

- А что произошло? – спросил Егор, - Это же хорошо, что хотя бы у тебя все более-менее обошлось, тебя признали сочувствующей преступлению, невольной соучастницей и приговорили всего к году заключения. Да, я понимаю, даже год тяжело будет провести вдали от всех, во Владимирском централе, но хотя бы тебе повезло.