Долг чести (СИ)

Так как Егор занимался изготовлением лекарств, то внимание молодого человека привлекли те препараты, которые он до этого никогда не видел в лазарете и которыми лечили определенный круг заболеваний. Это были остатки тех лекарств, которые для Наташи купил в городе врач, и она рассчиталась с ним деньгами со счета, заработанными уже в централе. Так как девушке они больше не были нужны, Наташа решила оставить их в лазарете, вдруг кому-то пригодятся.

- Василий Ильич, а откуда в лазарете взялись препараты от срамных болезней? – спросил Егор врача.

- Для одной женщины покупал, - ответил врач, - Пусть стоят, вдруг еще кому-то пригодится?

- Да, может быть, и пригодится кому-то, - сказал Егор.

- Отнесите их в пятый шкаф, - сказал врач и Егор, взяв бутыльки, пошел относить препараты.

В этот момент Наташа окончила работу с больным и пошла в другое помещение, чтобы немного отдохнуть. Увидев Егора, который ставил в шкаф препараты, и узнав в руках супруга знакомые бутыльки, Наташа побледнела.

«Узнал Егор всю правду, разводиться, наверное, будет», - подумала девушка, - «Я его прекрасно пойму, если он примет такое решение, не буду возражать».

Егор убрал препараты в шкаф и увидел, что Наташа сидит в полушоковом состоянии.

- Что случилось? – обеспокоенно спросил Егор.

- Егорка, если ты со мной захочешь развестись, я против не буду, - сказала Наташа.

- Наташа, ты зачем опять начинаешь то да потому, - ответил Егор, - Уже обсудили эту тему, сколько можно?

Вдруг в голову молодого человека пришла страшная догадка: а не покупал ли врач эти препараты для его супруги?

«Вот правильно, увидела препараты у меня в руках, подумала, что врач мне все рассказал и снова начала переживать», - подумал Егор, - «Бедная, да что ты пережила…»

Видя, что супруга начинает плакать, Егор сказал:

- Наташа, ты чего расстроилась?

- Ты ведь догадался, для кого врач это покупал, - всхлипывая, сказала девушка, - Теперь не то, чтобы быть вместе, обниматься со мной не захочешь.

- Да, Наташа, догадался, но только после того, как ты начала снова извиняться и плакать, - ответил Егор, - Ты пойми, ну сколько можно уже об этом говорить, да, произошло то, что не хочется вспоминать, так зачем себя мучить этими воспоминаниями? Все, дело прошлое, ты много чего пережила, но давай уже забудем об этом.

- Егор, ты не волнуйся, я до конца долечилась, не заразная больше, - сказала Наташа, - Так что со мной можно пользоваться одной посудой, про другое говорить не буду, другое понимаю, тебе противно будет ложиться в одну постель с падшей женщиной.

- Наташа, пожалуйста, хватит себя уже мучить! – попросил Егор, - Я все понимаю, ты такое пережила, о чем вспоминать не хочется, но, может быть, уже пора прекратить изводить себя?

- Егорка, я тебе не только со следователем изменяла, меня еще в бордель потом возили, деньги отрабатывать, - сказала Наташа, - Там, наверное, и заразилась. Но ты пойми, это все было для того, чтобы тебя на каторгу не отправили, чтобы не пришлось столько лет кандалами греметь.

- Наташа, у тебя доступ к лекарствам есть, накапай себе валерьяночки, - сказал Егор, - И я тебя очень прошу, давай больше не будем начинать эту тему. Все, простили друг друга и забыли.

Однако душевное состояние Наташи ничуть не улучшалось. Девушка считала себя полностью виноватой в том, что она предложила Егору заняться подпольной деятельностью и довела его до второй судимости.

Однажды Наташа, проревев всю ночь, утром не смогла проснуться. С большим трудом девушку растолкали сокамерницы и, сразу после утренней поверки, Наташа, засыпая на ходу, снова бухнулась на кровать.

- Эй, ты, вставай! – крикнул девушке жандарм.

Спросонья Наташа не поняла, что это уже не сокамерницы, а охрана, поэтому, не желая вставать, ответила обсценной лексикой, которую так часто употребляли ее сокамерницы и как иногда Наташа отвечала им, когда они сильно доводили девушку:

- Пошел на х.. , дай покимарить.

Грубо стащив девушку с кровати, жандарм сказал Наташе:

- Ты сейчас кого послала?

В момент проснувшись, Наташа увидела, кому и что сказала. По спине девушки пробежал холодок и Наташа сразу же себе представила, что может быть дальше.

- Пошли, - сказал жандарм, заломив девушке руки и, по пути, несколько раз полуслучайно-полуспециально ударив девушку о дверной косяк.

Приведя девушку в кабинет начальника охраны, жандарм сказал:

- Вот эта заключенная распускает свой язык по отношению к охране.

- Я спросонья была, - ответила Наташа, - Не могла видеть, кто подошел.

- Ничего, посидит трое суток в карцере – будет думать, что говорит, - сказал начальник охраны, - Уводи.

По пути в карцер жандарм собрал Наташей еще несколько косяков, а под конец, ударив девушку по лицу, сказал:

- Вот здесь и кимарь, если заснешь.

Когда за Наташей захлопнулась дверь, девушка оглядела железную кровать и, плача, опустилась на нее. Незаметно для себя девушка заснула. Когда в положенное время открылось оконце двери, Наташа проснулась и, подойдя к нему, увидела вместо привычной баланды кусок хлеба и кипяток.

- А обед где? – удивленно спросила девушка.