Долг Ордену

– Слав убьёт тебя! – прорычал он, а затем почувствовал последний щелчок, словно что-то упругое растянулось и порвалось. На долю секунды его пронзила мучительная боль, прежде чем с этим звуком всё прекратилось. Когти хищной птицы наконец-то разорвали его позвоночник.

Капитан Аэтон Шаан перебил спинной мозг громадному огру на уровне лопаток и легко приземлился на пол. Потребовалось усилие, чтобы пробиться сквозь кость, и даже тогда существо умерло не сразу.

Он втянул свои молниевые когти и наблюдал, как его люди заканчивали работу по уничтожению вражеских артиллеристов. Задача была бесславной, но необходимой, хотя каждая минута и была на вес золота. Им потребовалось немало времени, чтобы преодолеть руины, оставленные артиллерией врага, миновать армию Рождённых Кровью и, не попавшись в лапы демонических машин, пробраться за стену.

Труднее всего было избегать внимания одержимых машин, именно тогда они были ближе всего к провалу, поскольку сущности, вселившиеся в уродливые механизмы, воспринимали мир не только пятью привычными чувствами. Шаан улыбнулась при мысли об использовании лишь пяти чувств.

Ферелд Лаотц перевалился через край железного парапета. Он двигался нарочито аккуратно, присоединяясь к своим товарищам после того, как тяжёлый удар монстра отправил его в полёт.

– Ты был небрежен, – заметил Шаан. – Когда мы вернёмся, назначь себе покаяние.

Лаотц поклонился: – Какова мера, мой господин?

– Я оставляю это на твоё усмотрение, – сказал он, зная, что Лаотц назначит себе соответствующее наказание, и даже немного больше, для уверенности. Вопрос о взыскании был решён, и он повернулся к открытому люку в полу палубы. Ревис Кайр, его старший сержант, подошел к нему и стал всматриваться во тьму шахты.

– Заканчивай с обвинениями и давай продолжим наш путь, – предложил Кайр. – Хозяевам этой мерзости не понадобится много времени, чтобы понять, что их орудия замолчали. У нас наверняка в лучшем случае всего несколько минут, прежде чем они контратакуют.

– Я знаю, – согласился Шаан. – Но кто знает, что там внизу: ещё одна противовзрывная дверь, энергетический щит или очередное колдовство варпа? Нет, мы должны сделать это по-старинке.

– Ты всегда хочешь делать всё «по-старинке», капитан, – проворчал Кайр.

– Тогда ты должен знать, что лучше не пытаться отговорить меня, – сказал Шаан, прыгая в темноту оружейного лифта.

Шаан падал. Он падал до тех пор, пока не почувствовал, что эта пропасть настолько глубокая, что у неё нет дна. Конечно, это было невозможно: Чёрная Базилика была высотой не более ста метров, но он до сих пор падал. Чернота была абсолютной, непроницаемой и плотной, и, как живая, охватывала его своими тёплыми объятиями.

Он был прекрасно присоблен к темноте, но эти ощущения были неприятными и чуждыми. Шаан терпел это, пока его пространственные чувства не подсказали ему, что внизу теперь твёрдая почва. Он подогнул ноги и перекатился, пока не ударился об угловой отражатель, встав на одно колено с выпущенными молниевыми когтями. Сверкающие энергии его оружия осветили странно изогнутую шахту. Она терялась в непроглядной тьме, хотя её начало непременно должно было находиться прямо наверху.

Пневматический лифт был освещён бело-синим светом, смазанные рельсы несли его под прямым углом к вертикальному стволу шахты. Он проходил через освещенное огнем отверстие в железной стене, и тяжелый адамантиевый взрывной затвор опускался за ним, чтобы изолировать боезапас от внешнего мира. Быстро, как он и думал, Шаан скользнул через рельсы в сторону затвора и запрыгнул на грохочущую платформу лифта, распластавшись и поджав ноги, когда переборка опустилась.

Он соскользнул с платформы, оказавшись в просторной комнате, напомнившей ему адские кузницы Освобождения, где когда-то удерживали людей, пока этот рабовладельческий мир именовался Киаваром. В подобном месте Примарх Коракс изучал свое ремесло скрытного убийцы, охотника в тенях. Плавильные печи ревели, пылая малиновым светом, а стены от пола до потолка возвышались на сотни метров, хотя логика подсказывала Шаану, что это невозможно.

Уродливые сервиторы и не менее отвратительные рабы переправляли железные ящики с боеприпасами, обслуживая подъёмник. Шипящие медузоголовые надзиратели в чёрных балахонах с капюшонами управляли этой живой силой. Воплощением воли надзирателей была стража, облаченная в чёрные доспехи и вооруженная потрескивающими энергетическими кнутами. Изогнутые тулвары[11] покоились за их плечами, а лица представляли собой огромные вокс-аугмиттеры, из которых то и дело вырывался механический вопль.

Раскачиваясь над этим адом, в воздухе висело чудовищное лицо. Бледная плоть, обвитая кабелями, тянулась к нему, словно вырастая, из дальней стены. Оно было раздутое и мерзкое, а то, что было в его чертах от человека, выглядело обрюзгшим и инфантильным. Надрывные двоичные гимны лились из его дряблых губ, и потоки загрязненных данных ползли по керамическим сферам его глаз.