Долг платежом красен

Чародей провел ладонью по листу, и Егор увидел, как меняются на нем строчки и перестраиваются предложения. Вздохнув с облегчением, когда рядом с определением «Должник» увидел вместо своего имени имя Елизара, Воронцов потянулся за ручкой – своей собственной, чтобы не дать Всеволоду возможность подсунуть ему какую-нибудь зачарованную канцелярскую принадлежность.

Мгновение – и Георгий Воронцов больше ничего не должен Всеволоду Болотному! Хотелось кричать от радости, но Егор все же был солидным взрослым мужчиной, да и в очередной раз выглядеть смешным перед Всеволодом не хотелось.

– Вот видишь, как все оказалось просто, – мягко улыбнулся Всеволод, пряча договор в появившуюся перед ним папку, которая тут же исчезла в воздухе. – Остались лишь мелочи. Твой перстень, который я дал тебе при закреплении договора… Ты ведь к нему прикрепил Елизара, верно? – Воронцов кивнул. – Отдай его мне.

– Конечно.

Егор стянул с пальца перстень, который не мог снять уже несколько сотен лет, и с непередаваемым облегчением вложил его в ладонь Всеволода.

– Только если Елизар будет бунтовать – я уже не при чем! – усмехнулся Воронцов.

Всеволод улыбнулся в ответ, надевая полученное кольцо на указательный палец, и проговорил:

– Что ж, Елизар теперь мой, ты – свободен.

– А…

– А твоя жена больше не под действием заклятия. Правда, Семен?

Всеволод обернулся к старику – тот на мгновение прикрыл глаза, будто бы сосредоточенно размышляя над чем-то, а когда резко раскрыл их, изрек:

– Заклятие снято.

Болотный прищелкнул пальцами, и перед Егором зависло большое волшебное зеркало, на котором проявилось изображение Анастасии, открывающей глаза и приподнимающейся на больничной койке в клинике Олега Громова и удивленно оглядывающейся по сторонам.

– Убедился? – осведомился Всеволод.

Егор кивнул и как можно сдержаннее спросил:

– Я могу идти?

– Конечно. И не забудь забрать сына! Нерадивый родитель.

Чародей усмехнулся, наблюдая за возмущением Егора, но тот, хоть и был оскорблен, возражать не посмел – он действительно не сумел уследить за сыном. Ну, будет ему урок на будущее.

Болотного не волновали угрызения совести и душевные терзания Егора, и он взмахнул рукой, прощаясь:

– До встречи!

Воронцов скривился:

– Нет, Всеволод, извини, но встречаться больше как-то не хочется.

Болотный весело рассмеялся, глядя на недовольную физиономию Егора, и развел руками:

– Как хочешь. Очень жаль, конечно, но что поделать?

Егор выдавил из себя усмешку на прощанье и развернулся к дверям.

– И кстати! – окликнул Воронцова Всеволод, когда он уже переступил порог. – Помирись с сестрой.

– Это приказ? – вздернул бровь Воронцов.

– Совет, – дружелюбно улыбнулся Всеволод, и дверь в кабинет захлопнулась.

Совет был верный – и Егор это прекрасно понимал. К тому же, Ване видимо тетушка очень понравилась, и чувство это было взаимным. Правда, в данный момент Иван, скорее всего, хотел сбежать от Агаты подальше… Егор помнил сестру в гневе, поэтому поспешил отыскать ее и выручить сына. Разузнав у Машеньки местонахождение кабинета Агаты, Всеволод помчался туда, с шумом отворил незапертую дверь и… удивленно воззрился на идиллическую картину – Агата и Иван попивали чай, сидя за круглым столом в обществе смущенного Алексея и нахмуренного растерянного Вадима, чью коленку, похоже, волшебница сжимала под столом.

– Папа! – воскликнул Ваня, и в голосе его слышались сразу и радость, и осуждение, и удивление одновременно.

– Уже закончили? – мелодично проговорила Агата. – Ну, да, отдать по договору не свою свободу всегда получается быстрее. К тому же, для тебя это не ново…

Да уж, помириться с сестрой, похоже, все же не получится.

– Ты отдал Елизара? – неверяще прошептал Ваня.

– Да, – только и ответил Егор.

Агата похлопала растерянного племянника по плечу, успокаивая:

– Не стоит переживать, Иван – у Всеволода твоему приятелю будет даже лучше, чем у твоего отца. По крайней мере, его никто не превратит в изображение на холсте.

Ну, конечно же Агата не могла удержаться от едких замечаний! Егор решил, что не стоит даже пытаться заключить с сестрой перемирие – по крайней мере, сегодня. Может быть, потом, в другой раз…

– Идем, Иван! – Воронцов протянул сыну руку. – Заберем твою маму из больницы и вернемся домой.

При словах «вернемся домой» Вадим тихонечко ойкнул, вспоминая какой там царит разгром. Агата поняла по его глазам, что Вадим хочет предупредить Егора о бардаке и самоуправстве предметов интерьера, и легонько наступила ему на ногу под столом, давая понять, что ему стоит промолчать. Юноша не был дураком, и попридержал язык, не понимая, правда, зачем это нужно. Хотя он имел подозрение, что это своеобразная мелкая месть Агаты.

– Не торопись, Георгий, – промурлыкала ведьма. – Вадим рассказывает нам такие интересные вещи о твоей секретарше…

– Черт! – спохватился Воронцов и хлопнул себя по лбу. – Лиза! Больше нет необходимости держать ее рядом с Елизаром, так что я забираю и ее.

– Притормози! – усмехнулась Агата. – Девушка уйдет отсюда только тогда, когда Всеволод ее отпустит. А я не думаю, что это так скоро произойдет.