Долгая история (СИ)

Извернувшись, Сашка наугад лягнулась в темноту и на раздавшийся булькающе-клацающий «Ой!» послала Мортаниус. Рука отпустила её волосы. Ведьма вскочила на ноги и рванула через припорошенные кусты, ощущая, как твёрдая надёжная черноземная поверхность под ними снова начинает идти рябью. Но было уже плевать. Упругий толчок внутри грудной клетки оповестил о том, что она миновала черту Лысой горы. С разгону вскочив на толстый ствол поваленной сосны, Бейбарсова, задыхаясь и прижимая ладонью колющий бок, принялась обматывать себя телепортационным коконом. Красные искры, облепляющие её тело, словно комары заблудившегося в болоте туриста, радовали её, как никогда.

Разумеется, всё не могло на этом закончиться. Не для неё. В спешке телепортировав на Буян, Сашка свалилась прямо в камыши Милюлиного болота, пробив тонкий лёд у берега. Спасибо, русалок в болоте больше не обитало. Только залившая голенища сапог ледяная вода и ил.

Когда чумазая Сашка, удобно свернувшаяся в плотном кольце Юриных рук, окончательно замолчала, Вика Валялкина, как охарактеризовала бы Марта Гломова, пребывала в полном нокауте, уткнувшись лбом в подушку, которую держала на коленях. Софья сидела, обхватив лицо обеими ладонями и запустив пальцы в волосы. В её широко раскрытых зелёных глазах читался чистый кристаллизированный ужас.

— Никогда, — разлепив губы и моргнув, наконец подала она ломкий голос. — Никогда-никогда-никогда вы не перескажете ни слова из этого родителям! Ни единого слова!

— И это нам ты говоришь? — вяло повеселилась Сашка, тыкая Юру в обхватывающую её выше груди руку. По ходу рассказа эта рука удавом стискивала всё плотнее и плотнее, так что под конец у Сашки появились определённые проблемы с дыханием.

После тычка сестры рука-удав ослабила хватку, но полегчало не намного. Адреналин уже ушёл из крови, и на передний план теперь выступила боль по всему телу: от ожога на шее, от сотни синяков, которые она сегодня честно заработала, от уставших мышц и от до конца не заживших рёбер. Вдобавок, под «корсетом» бинтов на рёбрах усилился зуд костеросток, у которых вдруг появилось больше работы, чем они планировали.

Сашка, еле обернувшись, поглядела на Юру, к груди которого привалилась до этого. Одна рука его была прижата ко лбу, словно он решил навскидку измерить себе температуру. Тёмные волосы стояли дыбом — самое логичное объяснение этому заключалось в том, что Бейбарсов не брал в руки расчёски с самого утра.

— Бонни и Клайд! — упавшим голосом, которым он мог бы сообщить о чьей-то смерти, восторгался Юра. — Ну с ума сойти и потеряться! И ты не вспомнила, кто это? — он слегка тряхнул сестру за плечи.

Сашка пискнула — пальцы брата попали сразу на парочку свежих синяков.

— Ой, прости! — Юра отдёрнул руки. Глаза его лихорадочно блестели. — Мы же вместе фильм про них смотрели**, ну помнишь?.. И ещё в ММС-е потом по ним копались.

Тут Сашка и правда наконец вспомнила. Это было прошлым летом. Кто-то из прогрессивного нового поколения залил в Международную Магическую Сеть базу культовых лопухоидных фильмов. Двухсерийку про Бонни и Клайда они смотрели как раз между «Собакой Баскервилей» и «Мстителями».

В мозгу зажёгся прожектор, освещающий всё то поле информации о её недавних знакомых, которое очень бы пригодилось ей три часа назад. Испытывать эмоции, однако, уже не было сил, поэтому единственным Сашкиным комментарием по этому поводу стало:

— Спорим, если Бонни видела этот фильм, она взбеленилась и всадила в экран всю обойму револьвера ещё на первой минуте? Они сделали её блондинкой, а она брюнетка.

— Непростительное оскорбление, — иронично усмехнувшись, подала голос поднявшая лицо из складок подушки Вика.

— Хотя исторические неточности в кино и литературе — отстой! — подумав, согласилась она с воображаемой Бонни. — Я имею в виду, и так непонятно, что там на самом деле уйму лет назад творилось, и ради какой Чумихиной радости перевирать хотя бы то немногое, что достоверно известно?

— Ха-ха-ха, — проигнорировав Вику, членораздельно произнесла Софья, глядя на Сашку и держа синий бархатный мешочек с нашивкой «М» в руке, словно готовую сдетонировать гранату. — Шутит она здесь. Тебя сколько раз сегодня могли убить?! Ничего из этого не смешно! Юра, а ты какого лешего лыбишься?

Юра погасил улыбку, и лицо его разом стало мрачнее тучи.

— Лыблюсь, потому что не убили, — отчеканил он.

Софья в отчаянье замахала руками.

— Вы, да вы просто!.. Если у меня когда-нибудь вообще появятся дети, и они окажутся похожими на вас, я сплету себе из гривы единорога петлю и удавлюсь в ней!

— А почему именно из гривы единорога? — заинтересовалась Валялкина.

— Вика!

— Я поддерживаю твоё мнение, — убедительно заверила она, боком растягиваясь на Софьиной кровати и подминая подушку под голову.

Юра поглядел на неё и ухмыльнулся.

— Вик, будь так добра, подтяни уже наконец джинсы. А то я вижу твои трусы, и это зрелище смущает моё воображение. Не уверен, что Славу бы это обрадовало, — жизнерадостно поделился он.

Сашка у него под рукой захихикала.

— О Древнир, ты больной! — закатила глаза Софья.