Долгая история (СИ)

Рогатые бесы, которых лопухоиды всегда принимали за чертей, с потолка опрокинули на толпу прожекторы. Те камнями рухнули вниз и придавили собой с полдесятка магов, мавок и одного упыря. Последний прожектор со свистом спикировал на то место, где были между двумя частями толпы зажаты Гломовы с друзьями. Спасаясь, сёстры шарахнулись в одну сторону, Лёшка с Софьей — в другую, и их мгновенно разделила толпа, поглотив безвозвратно. Бейбарсова в отчаянной досаде издала сиплый визг и поверх голов швырнула несколько искр в поймавших какую-то малолетку упырей. Кожа упырей зашипела и воспламенилась. Малолетка вырвалась, но своё полено в общий костёр Софья подкинула.

Бейбарсова, как-то странно и судорожно схватив воздух, бросилась туда, куда раньше Юра, и где уже во всю пылал огонь. Толпа теснилась от того места. Софья принялась расталкивать людей. Её грудную клетку сдавили, она охнула, но всё равно упрямо пыталась протиснуться вперёд. Чья-то рука схватила её за куртку и рванула назад.

— Их там давно нет! — Лёшка кричал ей прямо в ухо. — Давай скорее, валим отсюда!

— Но остальные!..

— Тоже выберутся! — рявкнул он. — Мы найдём их в этой мясорубке не раньше, чем сами станем нежитью или хладными кусками мяса — да включи же ты голову быстрее!

Софья на мгновение застыла, вертя шеей и кидая умоляющие взгляды поверх голов. Какая-то девица, проскочив мимо, со всей дури толкнула её на Лёшку.

— Ладно! Как?

— Здесь есть ещё два выхода: один чёрный, другой потайной! Дедуля моей бывшей — владелец этого заведения, я был здесь пару раз. До чёрного выхода нам не добраться, но мы почти около другого! — всё это Лёшка кричал, уже таща Софью за руку в густом дыму.

Продравшаяся через людей мавка выбросила когтистую руку и ухватила Бейбарсову за подол платья. Платье с треском порвалось, оставив в руках у мавки только кусок синей ткани. Софья с Лёшкой, закрывшись рукавами, проскочили сквозь горящие портьеры и очутились перед дверями с табличками «М» и «В». Мухоморов толкнул ту, что вела в туалет для ведьм, они залетели внутрь. Дверь, качнувшись на петлях, захлопнулась.

Гулко стуча по отделанному кафелем полу Бейбарсова добежала за Лёшкой до четвёртой по счёту кабинки и встала, нервно стуча каблуком сапога, у того за спиной, пока Мухоморов, сбиваясь и тихонько ругаясь, колдовал перед стеной за унитазом. Софья поймала своё отражение в зеркале напротив. Порванное платье, разодранные узорчатые колготы. Обкусанный мех на куртке и всклокоченные рыжие волосы. На носу и лбу грязь, а выражение самого лица такое, будто она только что видела, как всю её семью спалила на костре святая инквизиция (она от души надеялась, чтоб эта аллегория частично не оказалась правдой). Софья отвернулась от той Бейбарсовой, что была в зеркале.

Лёшка издал возглас облегчения. Стена за унитазом пошла рябью, и в её верхней части открылся ведущий прямо на улицу квадратный проход размером со среднее окно. Оттуда в душное и заволакивающееся дымом помещение хлынул поток свежего мороза.

— Давай!

Софья вскочила на унитаз, с него встала на бачок и, подтянувшись, выкарабкалась на улицу. Мухоморов вылез за ней, и они, даже не отдышавшись, припустили прочь по главной дороге. Ограждающие голубые огни вдоль неё больше не горели. Спотыкаясь в снегу, оскальзываясь на льду и петляя по соседним проулкам они, задыхаясь, неслись вперёд. Крики стихали по мере удаления от клуба, но топот лап и копыт, вой, стрекот и шипение нежити остались. Непонятно было, преследовали их, или это был обычный звуковой ряд для лысегорской ночи, но Лёшка с Софьей то и дело швыряли через спину заклинания — просто на всякий случай.

Прямо сказать, идея бежать в лесную чащу при данных обстоятельствах была не лучшей. Но это было место встречи, и договориться о другом в данном случае было ой как тяжело. Поэтому, добравшись наконец до того места на дороге, где оставила всех Вика (никого не было, и у Лёшки с Софьей ухнуло сердце), Софья первым делом бухнулась на колени и при свете магического кольца веткой очертила в утоптанном снегу дороги широкий круг. Пока она, так и оставшись сидеть, упершись голыми ладонями в снег, унимала боль в лёгких, Мухоморов, откашлявшись, начал укреплять заклинаниями защитный круг. Через полминуты Бейбарсова помогла ему.

Время тянулось жвачкой. Нежить, видимо, отхлынула из лесу на улицы, однако вокруг то и дело трещали ветки. Софья каждый раз вскидывалась со снегу. Лёшка успокаивал её, усаживая на место.

— Не дёргайся, скоро вернутся, — твердил он, снегом счищая с лица и ладоней гарь и скорее убеждая себя. — Скоро…

Ветки снова затрещали, и в тусклый свет их колец выскочили два чёрта.

Через несколько секунд молчаливого вглядывания в них узнались Юра с Сашкой, перемазанные в саже с ног до головы. Софья, охнув, всхлипнула и метнулась к своим.