Долгая история (СИ)

После того, как на выставке насекомых, куда Олин класс привезла на экскурсию учительница биологии, сушеные тропические бабочки напали на главного учредителя-энтомолога, невиданной силы взмахами нанесли последнему тяжёлые увечья и, расколотив крыльями окно, упорхнули в неизвестном направлении, на пороге Олиной квартиры обнаружилась Великая Зуби. С подмогой дружелюбного заклинания, двадцати капель валерьянки для мамы и стандартного для всех новичков-лопухоидов набора правдоподобных «фокусов», девочка была убеждена и приглашена в Тибидохс.

Но Оля не хотела быть зелёной крючконосой ведьмой Запада****. Оля хотела стать новой Плисецкой*****.

Поэтому, спросив, можно ли будет продолжать посещать уроки танцев в Тибидохсе и получив от озадаченной Зубодерихи отрицательный ответ, девочка отказалась от места в школе. Великая Зуби объяснила Тарабаровым, что поступление в Тибидохс необходимо, так как без предоставляемого администрацией школы обучения Оля не сможет контролировать свои магические силы, которые с возрастом только увеличатся. Оля отказалась ещё раз, и Зубодериха ушла.

Следующие несколько лет, как она и предупреждала, всё шло наперекосяк. Чашки взрывались у Оли в руках, обжигая её горячим чаем; лампы перегорали в помещениях, в которые она заходила; треугольники и ромбы в её тетрадке по геометрии меняли названия, складываясь в оскорбительные слова, из-за которых родителей потом вызывали в школу; а нежить сползалась к ней со всего города, свив кубло в подвале Олиного дома.

Всё это было неприятно, но терпимо — пока она могла продолжать танцевать.

Сломалась Тарабарова в тринадцать, когда её поезд дважды пронёсся без остановок по всей ветке метро, до Лигула напугав пассажиров, у которых заклинило связь с кабиной пилота. Из-за этого она опоздала на организованное студией при поддержке национального балета выступление, где она должна была танцевать главную роль, и вместо Оли выпустили другую девушку. Это было обидно ещё и потому, что в тот вечер в зале должен был сидеть какой-то важный человек из столицы, в чьи обязанности входило находить талантливых молодых балерин и ставить напротив них «галочку» на будущее. Оля же, опоздавшая на жалких полчаса, получила только жёсткий выговор от своего хореографа и руководительницы студии за опоздание, в котором была не виновата. Ух и разозлилась же она на них за всё сразу! И едва разозлилась — балетные костюмы, висевшие в подсобке за кулисами, сорвались с вешалок и исколотили руководительницу — да с такой силой, что та упала на пол и поднялась оттуда с двумя дюжинами синяков. После все — включая видевшего это своими глазами хореографа — решили, что Оля сама стащила с вешалки платья и накинулась на директрису. Тарабарову выперли из танцевальной студии и через неделю зачислили на тёмное отделение Тибидохса.

Но она и тут продолжала танцевать. Подобно Марте Гломовой, любовь которой к боксу систематически уводила её в школьные подвалы с парой перчаток в сумке, Тарабарова каждый день на несколько часов исчезала из всеобщего поля зрения, прихватив из комнаты тренировочную форму и пуанты. Где именно во всём огромном замке она занималась — никто не знал, сама же Оля охотно болтала, что нашла какой-то брошенный учебный класс и самолично переделала его под класс для танцев. Но никому не показывала, где он, ревностно оберегая границы своей мечты от чужих сопливых носов. Все знали, что после окончания Тибидохса она собиралась вернуться в лопухоидный мир и податься в профессиональный балет.

И всё, что Бейбарсовым было от неё нужно до того, как случится это долгожданное событие — пара старых пуант.

Но на пути и к этой простой цели, когда они стали разбираться с планом действий, возникли сложности. Пуанты у Оли были не одни, поэтому страшного не было, если какие-нибудь вдруг да пропадут — она и не заметит. А заметит — так особого значения не придаст, мало ли в Тибидохсе вещей у кого пропадало? То хмыри что-то утащат, то одноклассники «пошутят», то призрак Старой Клептоманки на Жилой Этаж просочится, а то и сам, как обычно, куда-то сунешь и не вспомнишь после. Проще всего было проникнуть в комнату, когда там никого не будет, и просто, надёжно и по-национальному спереть.

Но загвоздка заключалась в Олиной соседке. Дочь крупного нефтяного магната, она имела гонора столько же, сколько золотых колец, алмазных серёжек и прочего занебесно дорогого барахла, которое складировалось на её половине комнаты штабелями. При этом была мнительна до ужаса. Все вокруг у неё были завистники и воры, все хотели ограбить и нагадить. Поэтому так, как Олина комната, не охранялся в Тибидохсе даже кабинет Сарданапала (по правде, в Тибидохсе вообще мало что хоть как-то охранялось, как давно уже установили близнецы). Обычным Туманусом Прошмыгусом в комнату было не проникнуть, на двери и окнах поверх охранных были натянуты сигнальные чары. И единственным возможным способом попасть туда оставалось самое банальное: быть приглашённым. А поскольку никто из Бейбарсовых и их друзей с Олей не дружил, это стало реальной проблемой.