Долгий сон

— Мод? — тупо повторил он.

— Да. Послушайте… я попала в беду… Мне у вас нужно спрятаться. — Теперь она сыпала словами, как горохом. Она плотней закрыла дверь, щелкнул замок. — Меня полиция…

— Нет! — Этот вопль вырвался у него раньше, чем он успел что-нибудь сообразить. Щелчок дверного замка окончательно вернул его к действительности. Это не сон!Страх разрастался в нем неудержимо. Белое женское лицо колыхалось у него перед глазами — образ, который едва ли не всю жизнь тревожил его воображение; образ, столь безмерно пугающий, что его приходилось гнать прочь, чтоб он не маячил перед внутренним взором; образ, который, вселяя ему в душу ужас, всегда притягивал его. Рыбий Пуп открыл рот, но не смог выговорить ни звука.

— Чего испугался? — спросила девица и улыбнулась.

Улыбка — вот что решило все. Не улыбнись она, он так и стоял бы, выжимая слова из окоченелой глотки, но эта ее улыбка вывела его из оцепенения. Он отстранил ее и, не сводя с нее глаз, стал спиной к двери.

— Вам здесь нельзя находиться, — пролопотал он, не дыша.

— Что с тобой? — улыбаясь совсем широко, спросила она. — Мод сказала…

— Нет! — Он отпер дверь и протиснулся в нее боком, как будто женщина была заразная.

— Стойте, мне с вами надо поговорить…

— Нет!

Он кубарем скатился по узкой лестнице, перемахивая через четыре, а то и пять ступенек сразу; дыхание со свистом вылетало из его горла. Сотни мыслей теснились у него в голове, и все они сводились к одной: необходимо найти Кантли! Совершалось нечто непонятное, и было жутко подумать, что это может значить. Чутье твердило, что он попал в ловушку, подстроенную миром белых. Да, он позвонит Кантли. Он был совершенно уверен, что эта женщина — белая, кожа у нее белей, чем у Глории, белее, чем была у Глэдис… Он домчался до нижней ступеньки, с разбегу вылетел за дверь и сбежал с крыльца на тротуар. Метнулся было в сторону аптеки на углу, но тут же замер на месте. В пяти шагах от него остановилась темная машина, открылась дверца, из машины выскочил Кантли и побежал к нему.

— Начальник!

Он вдруг заметил, что к нему со всех сторон сбегаются полицейские, берут его в кольцо. У него помутилось в глазах.

— Начальник! — жалобно повторил он. — А я ищу вас… Там наверху девушка, говорит, что пришла от Мод… Белая…Идите посмотрите.

— Спокойно, Пуп. Ты что это так всполошился? — спросил Кантли.

Рыбий Пуп обернулся, как ужаленный. Из окна его комнаты раздался вопль. Окно было открыто настежь, из него высовывалась женская голова; растрепанные пряди светлых волос падали женщине на лицо, она вопила истошным голосом, глядя на полицейских. На тротуаре стали собираться прохожие, изумленно задирая кверху черные лица. Несколько полицейских кинулись в дом. Рыбий Пуп посмотрел на исходящую криком девицу, на кольцо полицейских и круто повернулся к Кантли.

— Что это делается, начальник? — выговорил он упавшим голосом.

— Это тебя надо спросить, что делается, — спокойно сказал Кантли.

— Но я не знаю, сэр. Я как раз вам бежал звонить.

— Насчет чего?

— Да вот что девушка ко мне пришла…

— Ты что это городишь, Пуп? — глядя на него в упор, спросил Кантли.

— Что-то неладно с этим ниггером, — сказал один из полицейских.

— Там у меня белая девушка, — пролепетал Рыбий Пуп. — Я ее не звал. Она говорит, ее Мод послала…

— Надо бы, ребята, подняться в квартиру, взглянуть, о чем тут мелет этот ниггер, — сказал Кантли. — А ну, пошли. Ниггера тоже захватите.

— Да я…

— Цыц! Пошли, сказано!

Кантли стал подниматься по лестнице, за ним — другие полицейские. Слышно было, как наверху рыдает женщина. Рыбий Пуп двигался точно в горячечном сне. Девицу подослали к нему нарочно! Стряпают улики, чтобы обвинить его в изнасиловании! Ужас какой. Не может быть, так не бывает… А между тем он знал: то, что случилось, должно было случиться — он всю жизнь ждал, что с ним случится нечто подобное.

Навстречу им сбежал по лестнице краснолицый полицейский.

— Там белая женщина! — крикнул он. — Говорит, что на нее напали! Какой-то ниггер пытался изнасиловать!..

Рыбий Пуп стал как вкопанный, пытаясь оторвать от нёба одеревенелый язык.

— Нет! — выдавил он. — Нет!

— Топай-топай, ниггер! — сказал полицейский, который шел сзади.

— Но это она не про меня! — сорвался на крик Рыбий Пуп. — Никто на нее не нападал!

Удар пришелся ему между лопаток.

— Шагай, ниггер, не задерживай!

— Я ничего ей не сделал!

— БУДЕШЬ ТЫ ДВИГАТЬСЯ, НЕТ?

— Да, сэр, — прошептал он покорно и поплелся вслед за Кантли по лестнице.

Чем ближе они подходили к его квартире, тем становилось слышней, как там, плача, бессвязно рассказывает что-то женщина. Да, это ловушка! У него перехватило живот, на мгновение потемнело в глазах. Эх, будь сейчас рядом окно, сигануть бы наружу! Он споткнулся и тотчас получил пинок от полицейского.

— Не балуй, ниггер, шагай знай!

— Но я же ничего не сделал! — прорыдал он.

— Тихо, Пуп! — рявкнул на него Кантли.