Долгое эхо любви

Потом этот принцип стал главным в ее жизни. Да и в моей тоже. Элина ходила по палатам, подавала раненым попить, читала им газеты, письма, иногда писала под диктовку. Стихи читала, песни пела, когда просили. Но это был очень короткий период: рук не хватало. И вскоре моя сестричка, как большая, стала работать санитаркой, потом, после краткосрочных курсов, пошла в лабораторию, брала кровь у раненых, делала уколы, солдатики просили: пусть та красивая девочка уколет, у нее ручка легкая. А еще ей приходилось вместе со всеми участвовать в приемке раненых – это стоны, крики, развороченные тела, кровь, и наравне со взрослыми надо поднимать тяжелые носилки с привезенными военными. Потом, спустя годы, обнаружилось, что из-за регулярного поднятия тяжестей у нее не может быть детей. Это одна из причин того, что главным делом ее жизни навсегда стал театр, главным домом – сцена. Но это все потом, а тогда после рабочего дня она бежала сдавать кровь: «каждый должен делать все, что может».

С первого дня войны этот принцип возвела в основное правило жизни и наша мама. Если не рассказать о ней, не все понятно будет и в жизни Элины. Наша по-настоящему героическая мама носила библейское имя Эсфирь. Она была редкостно красива, Элина очень похожа на маму. Мама в свое время окончила одну из киевских частных гимназий, получила очень хорошее классическое образование, до войны успела немного поработать в школе, а когда началась война, она тоже всей душой восприняла девиз «Все для победы». Ей не пришлось для этого лезть через забор, она просто пошла на госпитальную кухню поваром, потому что умела и любила вкусно кормить. И вкладывала душу в приготовление еды, чтобы раненые защитники Отечества получали все, что доступно в условиях войны. При этом мама ни на миг не забывала о нас, понимала, что детей растят без выходных, отпусков и перерывов на войну, каждый день, каждый миг обучая на собственном примере. Это мама научила нас любое начатое дело доводить до успешного завершения. Это она научила нас верить в себя и не опускать руки. Это мама вырастила нас так, чтобы мы всегда были необходимы друг другу. Мы по-настоящему оценили этот подарок судьбы, уже став взрослыми, и постоянно твердили: «Спасибо маме и папе, что мы есть друг у друга!» Повторяли эти слова, как молитву, до самого конца. Мы обе – дочери ветеранов войны, а Элина и сама ветеран. И, конечно, это сказалось на наших характерах, пристрастиях, судьбах.

Четыре года, полные страхов и надежд, нужды и лишений, ни для кого не прошли бесследно. Те, кто жил в то время, кто пережил ту войну, навсегда впитали опыт максимального напряжения сил, опыт коллективизма и взаимовыручки. И знают цену дружбы, цену плеча, которое рядом. Эти люди умеют оценить личность по ее делам, по мотивам этих дел, по самоотдаче. Они знают себе цену. Может быть, это и есть подлинный источник того чувства достоинства и самоуважения, которые всегда отличали мою сестру, были стержнем ее характера. А еще война научила не бояться никакой работы. Научила даже совсем маленьких детей, дошколят, какой в то время была я, потому что детство у нас закончилось 22 июня 1941 года и мы сразу стали взрослыми и ответственными людьми.

Прошли годы, и вот опять народная беда – Чернобыль. Вскоре после страшной аварии Элина ездила туда, к ликвидаторам, выступала перед ними, читала стихи, монологи из спектаклей, рассказывала о войне. И там встретила моего сына, своего племянника Петра, он как раз и был одним из ликвидаторов. Элина очень любила его, называла всегда «наш сын», потом его дочерей звала «наши внучки», а следующее поколение – «наши правнуки». Она так чувствовала, это были не просто слова. Сестра приезжала к нам на время отпуска, даже когда мы уже поселились в Израиле. Мы с ней любили отдыхать вместе – в Подмосковье, на Волге, в Литве или Латвии, потом на берегу Средиземного моря. Живя вдали друг от друга, мы регулярно перезванивались, всегда знали, кто из нас где, не чувствовали отдаления. Мы никогда не забывали поздравить друг друга с праздником, подставить руки, если возникала надобность в помощи. Мы были одной семьей. Где бы ни находилась Элина, она всегда интересовалась жизнью семьи, спешила поучаствовать не просто в повседневных делах, в решении любой проблемы. И очень обижалась, если я говорила, что мы управляемся, помощь не требуется. Всегда помнила, что она старшая. И я помнила, ведь у меня был надежный тыл – родное плечо, терпеливое ухо, гарантия быть правильно понятой.