Долгое эхо любви

В течение всей жизни Элина много помогала людям. Помогала получить необходимую помощь от муниципального начальства, ордер на квартиру в те времена, когда квартиры еще давало государство. В скорбную минуту прощания прямо на кладбище ко мне подошла очень пожилая женщина и, утирая слезы, рассказала, что работала в Малом театре гардеробщицей и еще в советское время только стараниями Элины получила от государства квартиру. «Век буду за нее Бога молить, где бы я теперь голову преклонила, старая да одинокая, если бы не Элина Авраамовна, светлая память». Согласитесь, дорогого стоит.

Более шести десятков лет люди приходили в театр на спектакли с участием Элины, благо Академическому Малому театру всегда было что сказать публике. Зрители видели блистательную звезду сцены и экрана, аплодировали, восхищались, но кому когда приходило в голову соотносить титулованных героинь актрисы с ее собственной героической судьбой комсомолки, советской девочки, ветерана войны?

Из-за роковых ошибок вдребезги разбиваются порой блестящие проекты, рассыпаются светлые мечты, умирают нереализованные идеи. Ошибки ломают порой даже государственные режимы. Мы все совершаем в жизни ошибки, но исправить можно далеко не все и не всегда. Такой ошибкой приходится признать неожиданное решение Элины уйти с театральной сцены, где она была признанным мастером. Отчасти виноват возраст: драматический спектакль требует очень больших затрат физических сил, а когда здоровье напоминает о себе болью, эти затраты многократно увеличиваются. Отчасти виноват характер – неукротимое стремление жить полной жизнью, а значит, всегда искать новые грани, стремиться постигать новые горизонты. И она ушла с театральных подмостков, попробовала себя в вокале.

Я знаю, что мастера российской эстрады, мягко говоря, иронически оценили ее героическую попытку. Я не обижаюсь на них: с высоты их профессионального опыта все выглядит именно так. Известная, прославленная, любимая зрителем, обласканная властями драматическая актриса, признанный мастер своего дела, она ринулась в последний прорыв, чтобы продлить счастье контакта со слушателем, еще раз ощутить вкус успеха, испытать волну зрительской любви. Она ведь знала рамки своих возможностей в новом облике. Но верила в своего зрителя, верила, что он поймет ее и не упрекнет. Сама получала удовольствие от процесса и старалась заразить этим чувством зал. И зритель ее понял и поддержал.

Что теперь остается? Просто слушать и делить с Элиной счастье первооткрывателя, погружаться в чистый мир красоты и правды. Верить, как верила она, что поступает правильно. И помнить.

Никто не знает, как болело мое сердце после этого шага сестры, ее ухода из театра. И вот теперь ее нет рядом, и я который уже месяц веду с нею бесконечные диалоги. Вы можете не поверить, но долгими моими бессонными ночами я все время слышу ее голос, она мне отвечает, соглашается или возражает… Учусь жить без сестры, раньше не приходилось.

Малый театр служил моей сестре вторым, а может быть, и первым домом более 60 лет. И оставался для нее таковым до последнего ее вздоха. Счастье, что эта любовь была взаимной. Собираясь с визитом в Малый театр по приглашению его руководства, я спросила у сестры, что передать. Она ответила: «Передай, что я тоскую по театру».

В момент ухода Элины из жизни театр проявил себя по отношению к ней как настоящая теплая, родная семья. Я всегда буду об этом помнить и всегда буду благодарна.

Максима, которую мы с сестрой исповедовали всю жизнь: учителя не те, кто учит, а те, у кого учатся. Это утверждение и сегодня остается моим кредо. Я училась и все еще учусь жить у моей дорогой, любимой и незабвенной сестры Элины Авраамовны Быстрицкой. И горжусь этим.

София Шегельман. Стихи, посвященные памяти сестры

Прощание

Стынут в горле горькие слова:
Вижу я тебя в последний раз…
На плечо склонилась голова,
Смотрит без укора мертвый глаз.

А потом, не слыша добрых слов,

Ты опять на сцене выше всех.
В океане вянущих цветов
На Земле последний твой успех.

Подожди, вернись, не уходи!

Подскажи, дай руку, помолчим…
Нет, темно и страшно впереди —
Под цветами и песком сырым…

Реквием