Долгое прощание

Он повернулся и вышел, но тотчас появился снова о серебряным подносом, на котором стоял маленький серебряный кофейник плюс сахар, сливки и чистая треугольная салфетка. Он поставил поднос на кофейный столик и забрал пустую бутылку и бокал. Вторую бутылку он подобрал с пола.

– Свежий кофе, только что сварил, – сказал он и вышел.

Я выпил две чашки черного кофе, затем попробовал сигарету. Она мне очень понравилась. Итак, я еще принадлежал к человеческой расе.

Потом снова появился Канди.

– Хотите завтракать? – мрачно спросил он.

– Нет, спасибо.

– Хорошо, тогда испаряйтесь. Мы не хотим вас здесь больше видеть!

– Кто это «мы»?

Он открыл ящичек и взял сигарету. Закуривая ее, он пустил дым мне в лицо.

– Я присмотрю за шефом, – сказал он.

– Разве за это вам не платят?

Канди нахмурился, потом кивнул.

– О да, жалованье хорошее.

– И сколько еще за то, чтобы вы не болтали того, что знаете?

– Не понимаю, – ответил он по-испански.

– Очень хорошо понимаете! Сколько вы из него вытянули? Буду спорить, что не больше двухсот долларов.

Канди усмехнулся.

– Дайте мне двести долларов, старый мошенник! Тогда не скажу шефу, что вы вышли ночью из ее спальни.

– За эти деньги я могу купить целый автобус таких парней, как вы.

Он пожал плечами.

– Шеф бывает довольно неприятным, когда входит в раж. Лучше раскошеливайтесь, мошенник!

– Ерунда, – ответил я. – Бросьте заниматься чепухой. Он все равно узнает. Так что вам нечего продать мне, сопляк.

Глаза его сверкнули.

– Уходите, чтобы я вас больше не видел, шпион!

– Сейчас поеду домой.

Я встал и обошел вокруг стола. Он не спускал с меня глаз. Я посмотрел на его руку, хотя сегодня он, очевидно, был без ножа, потом подошел к нему и ударил его по лицу.

– Я здесь по делам службы и буду приходить, когда сочту нужным. В будущем придерживайте язык! Иначе может случиться, что я тресну вас пистолетом. Тогда уж вы не будете таким красавчиком, как сейчас.

Канди не моргнул и глазом. Постояв немного и не сказав ни слова, он взял поднос и вышел.

– Большое спасибо за кофе, – сказал я ему вдогонку.

Он оглянулся. Я провел рукой по щетине на подбородке, встряхнулся и решил отправиться в путь. Я был сыт по горло семейством Эдов.

Когда я проходил через гостиную, по лестнице спускалась Эйлин. На ней были белые брюки, голубая блузка и плетеные сандалии.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Я не знала, что вы здесь, мистер Марлоу, – сказала она, словно неделю меня не видела.

– Я положил револьвер в письменный стол.

– Револьвер?

Затем она начала понимать.

– Ах да, вчера вечером была небольшая суматоха. Но я думала, что вы уехали домой.

Я подошел к ней. На шее у нее была тонкая золотая цепочка, а на ней золотой медальон с белой и голубой эмалью. Голубое изображение было похоже на сложенные крылья, а перед ними на белом фоне золотой кинжал, пронзающий материю с какой-то надписью. Надпись я прочесть не мог. Это была какая-то военная эмблема.

– Я напился, – признался я. – Намеренно и неприлично. Я чувствовал себя одиноким.

– Вам этого не следовало делать, – сказала Эйлин, и глаза ее были светлы, как вода. В них не было и следов притворства.

– Кто как на это смотрит, – ответил я, – Сейчас я уезжаю домой и точно не могу сказать, приеду ли снова. Вы поняли, что я сказал насчет револьвера?

– Вы убрали его в письменный стол. Наверно, лучше убрать его в другое место. Но ведь Роджер на самом деле не хотел застрелиться, не правда ли?

– На этот вопрос я не могу ответить. Может быть, он захочет это сделать в следующий раз.

Эйлин покачала головой.

– Не думаю. Действительно не думаю. Ваша помощь вчера вечером была огромной, мистер Марлоу. Не знаю, как вас отблагодарить.

– Вы уже неплохо порывались это сделать.

Она покраснела, потом засмеялась.

– Этой ночью я видела очень странный сон, – медленно проговорила она, глядя мимо меня вдаль. – Некто, кого я раньше знала, был здесь, в доме. Человек, умерший десять лет назад. – Она подняла руку и потрогала золотой медальон. – Поэтому я ношу этот медальон. Он подарил мне его.

– Я сам этой ночью видел чудной сон, – сказал я, – но не буду рассказывать о нем. Дайте мне знать, как будет дальше с Роджером. Может быть, я смогу что-нибудь сделать.

Эйлин посмотрела мне в глаза.

– Вы же сказали, что больше не приедете.

– Я сказал, что точно не знаю этого. Возможно, приеду. Надеюсь, что нужды в этом не будет. В вашем доме есть что-то фальшивое, и это можно заметить.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я полагаю, вы знаете, о чем я говорю.

Эйлин задумалась и вздохнула. Ее рука все еще касалась медальона.

– Всегда появляется другая женщина, – тихо проговорила она, – Когда-нибудь да появляется. Но это не всегда бывает роковым. Мы говорим об этом просто так, между прочим, не правда ли? Возможно, мы вообще не говорили об этом.

– Возможно, – согласился я.

Эйлин все еще стояла на лестнице, на третьей ступеньке снизу. Она все еще казалась золотой Мечтой.

– Особенно, если вы думаете, что другая женщина – Линда Лоринг.

Эйлин оставила в покое медальон и сошла на ступеньку ниже.