Долгое путешествие

- А я сюда уже почти как четверть века назад перебрался, - он вздыхает, смотрит куда-то в море. – Я же только Бауманку закончил, хорошо, с красным дипломом, в НИИ меня распределили, так Союз развалился. НИИ военное было, ракетное, денег, сам понимаешь, не было. А я молодой был, горячий, как ты вот. Ну, и надумал крутиться помаленьку, как многие крутились. Ну и чуть-чуть приподнялся, всё хорошо было. А потом подумал, что неплохо бы еще. Девяносто третий год, мне двадцать шесть, хочется весь мир покорить. Девочки, опять же еще… Решил я тогда бизнес свой расширить, я дубленки шил. Взял денег, больших денег. Никто не давал, взял у знакомых дальних. И не пошло дело, так бывает. А знакомые те непростыми оказались. В общем, прижали меня ореховские серьезно, аж взорвать пытались. Бросил я всё – квартира у меня была на Пресне, две машины, сбежал на историческую, так сказать, родину. А здесь всё другое, не то, не так, и таких умных, как я, целая страна. Ну, ничего, поднялся помаленьку. Кому что рассказать, от кого что услышать. А сейчас, смотри, меня и в Кнессете все знают, и в правительстве, и я всех знаю. Звали меня в политику, но я по-тихому предпочитаю, помаленьку. Выводы из молодости своей сделал.

Он замолкает. Я тоже молчу. Понимаю, что будет продолжение.

- Я тебе это, Игорёк, говорю не просто, чтобы попонтоваться перед тобой, - залпом допивает коктейль, - просто хочу, чтобы ты понимал, как в жизни всё переменчиво. Ты человек молодой, послушай старика.

Ну, да, конечно. Нет, дядя Яша, ты именно попонтоваться передо мной решил. Вся история про твою несчастную молодость рассказана лишь для того, чтобы я понял, какой ты изворотливый. Ну, и чтобы оценил, какие у тебя здесь знакомые есть.

- Жизнь действительно странная штука, порою, - говорю я вслух нейтральную банальность. – За мудрость спасибо.

- Ну, что ж, - он вздыхает, - к делам. Сашенька сказала, что тебе с Лёней Левиным надо повидаться. А зачем?

- А ты, Яков, с какой целью интересуешься?

- Да, так… Мне же ему нужно что-то сказать – кто, зачем, почему.

- Понимаю. Но если тебе Александра этого не рассказала, то, возможно, и не стоит расспрашивать, как думаешь?

- Возможно, - он недоволен, поджимает губы.

- Послушай, Яков, не обижайся. Просто есть дело, а дело частное, личное. Не стоит о нем много говорить, никогда не знаешь, кто слова услышит. Давай Левину просто скажем, что я журналист, хороший, правильный, пишу про его жизнь и про его бывшую компанию. Типа, как у него президент с правительством компанию отбирал, и что работаю я на правильную, демократическую прессу.

- Может не сработать. Много всяких журналистов вокруг него ошиваются.

- Ну, ты же лучше меня понимаешь, что важно же не что сказать, а как сказать. И особенно, кто это говорит и кому. Лейнер в тебе уверена, как в профессионале высочайшего уровня. Значит, наверняка ты знаешь, что, как, кому и когда сказать, чтобы организовать эту встречу. Ну, и, естественно, не бесплатно.

- А ты интереснее, чем я думал, - он снова расплывается в своей жабьей улыбки. – Прости, я подумал, что Сашка мне сопляка на растерзание прислала. А ты, я смотрю, человек серьезный, умный. Ладно, посмотрим, что можно сделать. Ничего не гарантирую, но сделаю, что смогу. Всё, что смогу.

- Ну, и замечательно, - я салютую ему кружкой пива. – Когда?

- Ну, давай завтра в порту в Яффе пообедаем что ли. Часика в два. А там посмотрим, что-то к этому времени буду знать.

- Договорились, - допиваю пиво, встаю, кладу деньги за пиво под кружку. – Тогда до завтра, Яков.

- До завтра, Игорёк, до завтра.

Зарплата программиста, особенно в небольшой российской компании, позволяет Игорю съездить в отпуск, но вот кутить на широкую ногу – это уже никак. Но ему повезло, и он стал моим носителем. А я за его помощь (пусть и невольную) хочу сделать ему подарок.

Распрощавшись с Яковом Зильбергом, я отправляюсь развлекаться в лучшие клубы Тель-Авива. Мой путь начинается в The Block рядом с автобусной станцией. В немного пафосный Haoman 17 по одноименному адресу мы перемещаемся уже вдвоем с юной и прекрасной Ноа. А потом мы танцуем под звездами в Clara прямо на берегу моря. И уже ближе к рассвету такси приносит нас, опьяневших, усталых и веселых, в мой отель на улицу Бердичевского.

Ее кожа горячая и влажная. В ее дыхании вино и сирень. В ее поцелуях водоворот вселенной. Она обхватывает меня всего, все мое тело, всю мою древнюю душу, и погружает меня в блаженство. Длится это недолго, мы оба устали, но засыпаем мы, обнявшись, наполненными сладами обжигающего пламени внутри нас и неимоверно счастливыми.