Долгое путешествие

- Спасибо не булькает, и в карман его не положишь, - он тонко хихикает, широко растянув рот в своей улыбке принца-земноводного.

- Ну, «не булькает» мы прямо сейчас исправим, - я широко улыбаюсь в ответ, - а то, что в карман, придет от Лейнер, она в курсе всего.

- Не сомневаюсь, не сомневаюсь, Сашенька она такая. Ну, давай, что ли пообедаем. Что мы всё о делах да о делах?

И мы долго обедаем, разговаривая о простых бытовых вопросах, старательно избегая политических и экономических тем – стоит нам их затронуть, и мы оба начнем задумываться о подтексте того, что сообщает собеседник, и о том, что тому известно еще. Профессиональная деформация промышленных шпионов и тайных аналитиков-кукловодов. Поэтому лучше о рыбалке, о дайвинге и о прогулках.

Изрядно насытившись, я снова отправляюсь бродить по лабиринтам улочек Яффы, выискивая и разглядывая уличные скульптуры, находящиеся, порой, в самых неожиданных местах. Вообще, Тель-Авив-Яффа – это большой подарок для таких любителей уличной скульптуры, как я. Я не имею в виду официальные памятники. Просто неожиданные творения, которые ты встречаешь то на бульваре, то на маленькой районной площади, то во дворике, то просто на стене, свернув за угол очередного старого здания песочного цвета.

А ближе к закату я добираюсь до улицы Дезинхофф, чтобы исследовать многочисленные рестораны и бары, сконцентрировавшиеся здесь. Масштабных загулов я не планирую, всё-таки завтра с утра ехать в Иерусалим на встречу, но нужно же оставить Игорю еще одно приятное воспоминание.

Глава VII.

27 июля 2017 г.

Иерусалим, Израиль

- Он вас ожидает, проходите, пожалуйста, - ее улыбка красива, но холодна. Я персона допустимая, поскольку мне назначена встреча, но не существенная, раз уж не моем запястье не блестит, как минимум, Rado.

По мягким коврам роскошно отделанных в стилистике ближневосточного ар-нуво коридоров, я поднимаюсь в президентский люкс. Отель «Кинг Дэвид» с его почти вековой историей всегда был одним из лучших отелей в Израиле, да и во всём регионе. Дом для множества беглых европейских и азиатских монархов и временное пристанище для бесчисленного количества действующих правителей, миллиардеров и знаменитостей. Пристанище, надо признать, очень комфортное и качественное.

Были в истории этого отеля и черные полосы, о которых сообщает мемориальная табличка на фасаде. В 1946 году боевики еврейской организации «Иргун» в борьбе за независимость Израиля взорвали часть отеля, где в то время находились офисы британской администрации, убив девяносто одного человека. Но отель восстановили, вернув ему его изначальную функцию, и ныне о том печальном дне не напоминает ничего, кроме пресловутой таблички.

Леонид Левин встречает меня в одном из трех шикарных люксов. Когда его охранники заканчивают меня обыскивать, он жестом приглашает меня в малую гостиную, отделанную темным деревом и золотом, из окна которой открывается захватывающий вид на старый город Иерусалима.

Он высок, строен и, по-своему, красив. Его лицо располагает к себе с первого взгляда. Но со второго взгляда начинаешь замечать контраст между милой дружелюбной улыбкой и глубокими темными глазами, в которых, кажется, навсегда поселился арктический холод. В автобусе по пути в Иерусалим я изучал его фотографии и статьи о нем. У меня было достаточно времени для этого – поездка заняла почти два часа. Отмечаю, что он совсем уже поседел, однако старым не выглядит.

Охрана уходит, аккуратно прикрыв дверь. Леонид приглашает меня присесть на низкое кресло, обитое темно-коричневой кожей, у круглого позолоченного столика. Сам садится напротив.

- Я не очень люблю давать интервью, - с ходу сообщает он, - но вас хорошо рекомендовали. Только давайте быстрее, у меня через полтора часа встреча в Кнессете. Думаю, у нас есть около двадцати минут.

- Хорошо, - киваю, - это полностью отвечает моим собственным намерениям.

И правда, чего тянуть. Погружаю Игоря Эткинда в дрему и тут же, пока закрывшиеся глаза собеседника не обеспокоили Левина, выхожу из тела Игоря и вхожу в тело Леонида, пройдя прямо сквозь разделяющий нас столик. Я молодец – операция проведена быстро и чисто, сознание Левина усыплено, а я уже освоился в новом теле, смотря на сладко дремлющего передо мной молодого программиста.

Прекрасно. Времени у меня мало, поэтому к самому главному. В прошлом Левина покопаться, конечно, интересно. Путь, проделанный им едва ли за десять лет от программиста в госучреждении средней руки до одного из самых влиятельных людей России, а потом и сенатора, несомненно, было бы очень интересно изучить. Впрочем, в России конца восьмидесятых и начала девяностых таких биографий было немало. Не менее интересно было бы и покопаться в тех эпизодах, по которым его обвиняют в убийствах и даже заочно приговорили в России к пожизненному заключению. Но я здесь не за этим. Мне нужен Эгрес Банк.