Долгое путешествие

Превратности судьбы не обошли и сам дворец. Он успел побывать и тюрьмой во времена Великой революции, и роскошной резиденцией для Директории, и домом для люфтваффе во время немецкой оккупации. Здесь жила принцесса Анна Орлеанская, «Великая мадмуазель», отвергнувшая будущего короля Англии Карла Второго, на то время изгнанника, как недостойного ее, а потом наказанная за это судьбой, так и не найдя счастливого брака. Здесь не раз останавливался Герман Геринг. Здесь вступал в должность главы Франции, Первого консула, Наполеон Бонапарт. Теперь в Люксембургском дворце заседает Сенат Франции.

А рядом с дворцом среди высоких магнолий прячется один из самых красивых и романтичных фонтанов Парижа – Фонтан Марии Медичи. Для его сооружения в начале XVII века потребовалось даже построить целый акведук, так как вода на левом берегу Сены находится (в отличие от правого берега) далеко от поверхности. В XIX веке фонтан переместили для строительства улицы и не раз существенно изменяли. Сначала центральной фигурой фонтана стала, по личному указанию Наполеона, купающаяся Венера. Через полвека статуи нимф, окружающие фонтан, были заменены на скульптуры, символизирующие две великие реки Франции – Сену и Рону. А Венеру заменила скульптурная композиция, изображающая Галатею, Акида и Полифема в самый драматичный момент их сложных отношений. Циклоп Полифем, сын Посейдона, влюбился в нереиду (то есть, наяду, русалку) Галатею. Но та его отвергла и полюбила Акида, сына Фавна и нимфы Семетиды. Вместе они предались счастливому и страстному акту любви на берегу рядом с Этной. Но Полифем застал их (именно этот момент изображен в фонтане), что называется, в самый ответственный момент, и убил Акида куском оторванной от Этны скалы. Однако его кровь, сочившуюся из-под скалы, Галатея превратила в реку Аци, стекающую с Этны в море. Таким образом, Акид получил бессмертие и соединился со своей возлюбленной навсегда. Полифем же продолжал свои безобразия, основательно раздражая жителей древнего мифологического Средиземноморья. Так, он, например, изрядно попортил кровь Одиссею, съев его спутников. А когда Одиссей, отомстив, выколол циклопу единственный глаз и сбежал, Полифем повел себя совсем не по-мужски – побежал жаловаться папеньке Посейдону, а тот из мести за сына начал строить Одиссею многочисленные каверзы. В общем, мерзкий был тип этот Полифем, хотя на фонтане он больше похож на пожилого философа-вуайериста, подглядывающего за юными любовниками.

С фонтаном связана и еще одна интересная история. Немногие знают, но позади основного фонтана спрятан еще один маленький фонтанчик. И даже те, кто его находят, обычно принимают его просто за часть Фонтана Медичи. А между тем, это фонтан, носящий имя Фонтана Леды, имеет совершенно самостоятельную судьбу. Фонтан, изображающий знаменитую сцену посещения красавицы Леды затейником-насильником Зевсом, был создан Ахиллем Валуа в 1808 году как совершенно самостоятельное произведение, располагавшееся на углу улиц Вожирар и Регар. Он был перенесен в Люксембургский сад 1864 году во время масштабной реновации (а точнее, полной перестройки) всего центра Парижа. Я подозреваю, что идея приткнуть его на, хм, арьегардную часть Фонтана Медичи, родилась в процессе долгих и мучительных споров и компромиссов. Кстати, сюжет Фонтана Леды неочевидно, но косвенно, всё-таки пересекается с сюжетом «большого» фонтана: помните, историю с неудачным визитом Одиссея к Полифему? Так вот Одиссей же тогда возвращался с Троянской войны, которая началась как раз из-за красавицы Елены, родившейся у Леды в результате того самого изнасилования лебедем. Как всё, однако, было непросто и запутанно у этих древних греков…

Впрочем, парижане всех возрастов любят Люксембургский сад не только и не столько за дворец и фонтаны. Главная во всех отношениях достопримечательность сада – это большой пруд у дворца, в котором детвора вместе с родителями и дедушками вот уже много десятилетий пускает парусные кораблики. Даже я не знаю, сколько лет этой традиции. Мне кажется, что этим занимались здесь еще, как минимум, между двумя мировыми войнами. А значит, на берегах этого пруда, становящегося для малышей целым океаном, полным захватывающих и опасных приключений, растет уже четвертое поколение парижан.

Те, кто постарше и повзрослее, сидят на бесчисленных зеленых стульях вокруг пруда, наблюдая за играющими детьми и украдкой им завидуя, или разбредаются по тенистым аллеям парка, простирающегося почти на тридцать гектаров.

Самому мне делать в ожидании новостей от Пьера нечего, и я просто предаюсь праздности, наблюдая за прохожими и корабликами, гуляя по аллеям и снова возвращаясь на зеленые металлические стулья к пруду.