Доля вероятности

— Да, мне понравилось, — согласился Нейт. — В базовом лагере читать будет некогда, но я на всякий случай взял пару томов, — задумчиво проговорил он. — Друг в прошлом году пошел служить — он рассказывал, что они забирают все личные вещи, но я припрятал айпод в герметичном пакетике. На всякий случай.

— А сколько… — Я стиснула губы, не успев договорить. Не мое дело, сколько ему лет, хотя мы с ним выглядели примерно ровесниками.

— Сколько мне лет? — договорил Нейт за меня.

Я кивнула.

— В прошлом месяце стукнуло девятнадцать. А тебе?

— Восемнадцать. Девятнадцать будет в марте следующего года. Я на первом курсе. — Я провела пальцем по краю переплета, чтобы чем-то занять руки. — Ты… нервничаешь?

— Из-за полета? — Он слегка нахмурился.

— Нет, из-за армии. Сейчас же войны идут. — Старший брат Марго, моей соседки по комнате, пару лет назад погиб в Ираке, но я решила об этом промолчать.

В крыло самолета ударила струя — началась противообледенительная обработка.

— Да, кажется, что-то слышал. — И снова на его щеке заиграла ямочка. Нейт глубоко вздохнул и посмотрел прямо перед собой, раздумывая над ответом. — Не стану врать, я думал о смерти и о том, что могу погибнуть. Но войны бывают разные. Просто некоторые на виду, а другие нет. Меня уже пытались убить, но в этот раз я хотя бы буду вооружен. К тому же риск всегда вознаграждается, как мне кажется. Сама подумай — если бы ты не села в этот самолет, мы бы не встретились. Риск и награда. — Он повернулся ко мне. Наши взгляды встретились, и в этот раз я не отвернулась.

Мне вдруг захотелось сбежать из этого самолета, и не потому, что я боялась летать, а из-за Натаниэля. Если бы мы познакомились в кампусе или даже в моем родном Денвере, этот разговор продлился бы дольше двух часов и не закончился бы с прилетом в Атланту.

С другой стороны, если бы мы познакомились в кампусе или в Денвере, возможно, я бы с ним никогда не заговорила. Я не привыкла сама знакомиться с симпатичными парнями. По этой части у нас была Марго. Мне больше нравились тихони, с ними гораздо проще.

— Я могу присылать тебе книги, — проговорила я. — Если вам разрешат читать и будет время.

— Правда? — Его глаза удивленно округлились.

Я кивнула, Нейт улыбнулся, и от этой улыбки мой пульс бешено ускорился.

— Бортпроводникам приготовиться к взлету, — раздался голос пилота в динамиках.

Кажется, настала наша очередь.

Ближайший бортпроводник велел пассажиру в паре рядов от нас убрать столик, подошел к своему креслу — оно находилось напротив нас — сел и пристегнулся.

Я схватилась за подлокотники. Двигатели взревели, и мы покатились вперед; ускорение вдавило меня в кресло. Туман немного рассеялся, за иллюминатором виднелся край взлетно-посадочной полосы. Я зажмурилась, глубоко вздохнула и открыла глаза.

Нейт повернулся ко мне и вытянул руку ладонью вверх.

— У меня все в порядке, — выдавила я сквозь зубы, стараясь не забывать вдыхать носом и выдыхать через рот.

— Возьми меня за руку. Я не кусаюсь.

Ладно, пусть.

Я вцепилась в его руку, наши пальцы сплелись, и моим влажным ледяным ладоням стало теплее.

— Можешь сжимать крепче. Я не сломаюсь.

— Ты пожалеешь об этих словах. — Я сжала его руку так, что костяшки побелели. Самолет ускорялся, и мое дыхание тоже.

— Вряд ли. — Нейт погладил мою кисть большим пальцем. — Три минуты, говоришь? Первые три минуты после взлета?

— Да.

Не разжимая правой руки, он подставил под нее левое запястье, нажал несколько кнопок на наручных часах и запустил секундомер.

— Вот. Через три минуты можешь расслабиться и не тревожиться до самой посадки.

— Ты очень мил.

Загрохотали шасси; самолет затрясся. Мы набирали скорость. Я так сильно вцепилась в руку Нейта, что, наверное, перекрыла ему весь кровоток, но мне было трудно дышать, и из-за паники я забыла о неловкости.

— Меня много как называли, но милым — еще никогда, — ответил Нейт и тоже сжал мою руку. Мы оторвались от земли.

— Спроси меня о чем-нибудь, — выпалила я, а перед глазами замелькали худшие варианты развития событий. — О чем угодно! — Пульс бешено колотился.

— Ладно. — Он сосредоточенно нахмурился. — Ты замечала, что сосны тоже качаются на ветру?

— Что?

— Сосны. — Нейт взглянул на часы. — Не только пальмы качаются на ветру, но и сосны. Качающиеся сосны очень успокаивают.

— Сосны, — задумчиво проговорила я. — Никогда не обращала внимания.

— А вот. Какой у тебя любимый фильм?

— «Титаник», — автоматически ответила я.

Самолет начал резко набирать высоту. В животе ухнуло.

— Серьезно?

— Серьезно, — закивала я. — Не считая того, что на двери хватило бы места обоим[9], фильм мне понравился.

Нейт тихо рассмеялся и покачал головой:

— Осталось две минуты.

— Две минуты, — повторила я, пытаясь успокоить дыхание и избавиться от комка в горле.

Шансы попасть в авиакатастрофу были ничтожно малы, а я сидела, вцепившись в руку симпатичного незнакомца, который наверняка решил, что у меня не все дома.

— А твое любимое время суток? — спросил он. — Я просто пытаюсь тебя отвлечь.

— Закат. А у тебя?

— Рассвет. Люблю начало нового дня, когда еще не знаешь, что может случиться.