Долина раздора (СИ)

Ступеньки круто уходили наверх. Они шли вдоль стен узкой комнаты, стенами которой служили шкафы с бесчисленными фолиантами и рукописями. Сама лестница крепилась на рельсах, и ступеньки сдвигались вокруг центральной оси, давая читателю подняться к любой книге на каждой полке.

 - Здесь, - почтительно выдохнул великан, уставившись на ряды потемневших корешков.

- Я так думаю, что в своей прошлой жизни ты прочел большинство из них, - с неподдельным уважением произнес Александр. - Возможно, если ты снова начнешь их читать, то вспомнишь, как уже делал это раньше. И так, просматривая том за томом, ты обретешь свои прошлые знания.

«Хотя, лично мне бы понадобилось учить все вновь, - хмыкнул Александр, припомнив собственную университетскую программу. - Как только сдавал экзамен, все знания тут же исчезали из памяти при подготовке к следующему».

- И тогда, если ты вспомнишь все, - продолжил он, - то сможешь прочесть и тайнопись в своей тетради. Ведь ее создал ты сам. И тогда ты не только поймешь, что за машину украли твои воры, но и сможешь ее вернуть!

- Я начну сейчас же, - верзила легко достал тяжелый том с трехметровой высоты.

«Надеюсь, что это «Азбука для маленьких гениев», а не «Уточнения к теории суперпозиции магических полей», - подумал Александр. - Хотя, если уж кидаться в омут знаний, то с головой, да еще и привязав к шее гранитный булыжник науки».

- Это все замечательно, - холодно произнес Лакрош. - Но мне бы хотелось взглянуть на тела, что недавно привезли к вам.

«Если только они уже не пошли на корм механическим псам», - усмехнулся про себя Александр.

Пока Лакрош копался в прямом смысле по локоть в работе в недрах морозильной камеры, Александр с Солом поджидали его снаружи.

Через десяток минут вампир присоединился к ним, стряхивая капли воды с рук. К счастью, хирургический кабинет оборудовали рукомойником.

- На телах мной обнаружены следы колющих и режущих предметов, - сухо произнес гном. - Несколько проникающих ранений от стрел. Рваные раны, похоже, нанесены позже. На местах укусов нет следов обильного кровотечения. И я осмелюсь предположить, что раны от клыков нанесены уже посмертно. А еще я обнаружил это.

На его ладони покоился чуть сплющенный шарик стальной пули.

- Итак, у нас нет никаких ответов? - поинтересовался Сол.

- Остается расследовать дальше, - мрачно подытожил Лакрош.

- Оставим пулю нашему новому другу, - предложил Александр. - Вдруг, если к нему вернется разумность, а то и гениальность, он сможет ее исследовать.

«Никакой технологии по снятию отпечатков пальцев и баллистической экспертизы. Как удобно для преступников. Начинаешь понимать, почему в средние века допрашивали пытками. Зато и на каждое преступление приходилось по трое сознавшихся подозреваемых».

- Судя по интерьеру поместья, к нашему другу может вернуться не только ум, но и желание расчленять и начинять механикой живых существ, - осклабился Сол. - Как бы мы не помогли ожить очередному безумному темному властелину.

- Вряд ли темный властелин решился бы на собственную лоботомию, - скептически заметил Александр.

- Ну, знаешь, как это бывает… Сначала думаешь, а не накачать ли мне мускулы? Потом прибавляешь пару сантиметров в других местах. А там уже понеслось, - хмыкнул костяк. - И вот очередная операция по подтяжке двойного подбородка кончается бездумным взглядом и пусканием слюны.

- К делу, господа, - твердо пресек дальнейший разговор Лакрош. - Мы толком ничего не обнаружили. А время поджимает. Нам приказали разобраться к началу праздника. Пора двигаться дальше.

- Ах, да, - хлопнул себя по алебастровому лбу скелет, - Лакрош ты, похоже, разбираешься во всех этих скальпелях, нитках и иголках? А то наш друг занозил себе лапку и теперь очень страдает. Как бы ни пришлось его вообще усыпить!

Александр послал Солу свой самый убийственный взгляд.

Долина Карамуреш. Предгорья

Холодный воздух проникал в разгоряченное тело, раздувая легкие, а затем вырывался жарким дыханием. Ноздри подрагивали, втягивая мельчайшие крупинки запахов. Уши напряженно вслушивались в музыку чащи. Не знающие усталости лапы мягко приминали ковер из опавших листьев с ворсом из хвои, устремляя вперед могучее тело. Бегущее по лесу существо наслаждалось каждым движением.

Внешне оно напоминало крупную собаку или волка. Сильные высокие ноги, широколобая голова с сильно вытянутой мордой. Густой черно-бурый мех. Только хвост, короткий, почти рудиментарный, не дотягивал до волчьего. Но главное, в зеленых глазах с золотистой каемкой читался неживотный разум.

Оборотень.

Сейчас у него не существовало имени. Он просто был.

Человеку не дано узнать, что творится в голове животного. Череда образов, обрывочных понятий и накопленный опыт инстинктов.

Шелест падающего листа. Хруст ветки, потревоженной пробежавшей белкой. Еле уловимый запах кабана, боком потершегося утром о ствол. Солнечный луч, прорвавшийся сквозь кроны деревьев.

Простые мысли. Они касаются лишь того, что чувствует, ощущает и жаждет тело.