«Долина смерти». Трагедия и подвиг 2–й ударной армии

8 тот же день другая девушка радистка роты связи Мария Пивоварова, член бюро комитета ВЛКСМ 844–го полка, во время боя поддерживала радиосвязь со штабом дивизии. Когда враг подошел метров на 30 к командному пункту, М. Пивоварова с винтовкой заняла место в боевом строю. Стреляя в немцев, она пела «Катюшу» и голос ее, и слова песни воодушевляли бойцов. Они продержались до прихода подкрепления, которое вызвала Мария по радио, но сама она получила смертельное ранение. Последними ее словами были: «Спасите мою рацию. Напишите маме..». Могила М. Пивоваровой не известна.

848–й полк сражался на северном фланге дивизии у деревень Глушица и Сенная Кересть и успешно отбивал атаки противника. Особенно отличился 1–й батальон старшего лейтенанта А. А. Ильяшевича. Только 7 апреля он отразил 5 вражеских атак.

267–я дивизия выстояла. 15 апреля она по приказу командования отошла на новый рубеж обороны. Он проходил южнее прежнего, вдоль дороги Ольховка — Спасская Полисть. Здесь воины дивизии под руководством дивизионного инженера командира 560–го отдельного саперного батальона капитана Т. К. Кузнецова создали прочные рубежи с минными полями, завалами, дзотами, установили управляемые фугасы. Оборона была настолько прочной, что противник так и не смог преодолеть ее за все время последующих боев. На новом месте майора Назирова перевели в 374–ю стрелковую дивизию, где он вступил в командование 1244–м стрелковым полком⁹⁶.

Тем временем 376–я дивизия продолжала упорные бои у деревень Сенная Кересть и Глушица. Рядом с 378–й со второй половины марта сражались 24–я гвардейская дивизия и 165–й лыжный батальон. 12 апреля на подмогу к ним перебросили 11–й гвардейский полк 4–й гвардейской дивизии. Он заменил 1256–й полк 378–й дивизии, который не вошел в прорыв. Наши войска разместились среди болот Гажьи Сопки и Грядовский Мох, на обширных сухих островах, где растут могучие старые ели и толстые осины. На рассвете 15 марта после залпа «эресов» и небольшой артподготовки немецкие позиции бомбили 12 пикирующих бомбардировщиков Пе–2. Удар с воздуха помог захватить первую траншею противника, но вскоре враг опомнился и пошел в контратаку. Красноармейцы встретили врага в штыки, опрокинули его и заняли вторую траншею. На поле боя появились танки Т–34 и немцы побежали. В результате наступления атакующие войска соединились с частями у Спасской Полисти, пробив к ним узкий коридор. Немецкий «язык» оказался разрезан надвое, левая часть его — окружена. Только 11–й гвардейский полк захватил два танка, 20 пулеметов и пушек, 300 пленных. По коридору проложили телефонную линию. Но развить наступление и разгромить окруженного противника было нечем — снаряды кончились. Германские солдаты, видя это, спокойно ходили по переднему краю, на глазах у наших бойцов они выстраивались в очередь к полевым кухням. После обеда, отдохнув, немцы принимались бить по нашим позициям из гаубиц и минометов. Налетали немецкие самолеты. Нередко траншеи гвардейцев бомбили сразу 30 пикировщиков Ю–87. Артогонь неприятель корректировал с воздуха, часами не давая красноармейцам ни ходить, ни ползать. Летали корректировщики низко и бойцы стреляли по ним из винтовок, хотя и знали, что сбить из винтовок «Хеншель–126» невозможно — брюхо у него бронированное. И все же командиру зенитной счетверенной установки сержанту Можугину удалось сбить один «Хеншель» из своих пулеметов⁹⁷.

Мартовские бои в Мясном Бору показали чрезвычайную уязвимость коммуникаций 2–й ударной армии и опасность даже кратковременного их нарушения. Продовольствие и фураж окруженным войскам сбрасывали с самолетов Ли–2 и У–2, если им удавалось ускользнуть от немецких «мессершмиттов». В отдельные ночи перевозилось до 100 т грузов, но этого было далеко не достаточно⁹⁸. В конном корпусе дневной рацион сразу сократился до одного сухаря в день на человека; питались, главным образом, трупами убитых и павших лошадей, которые выкапывали из–под снега⁹⁹. Положение пехоты было хуже. Там приходилось выделять усиленные наряды для охраны еще сохранившихся живых коней, чтобы солдаты не украли и не съели их¹⁰⁰. Повар одной из частей, расположенных на плацдарме у Волхова, ефрейтор Пименов предложил тыловым службам фронта делать для окруженных пельмени и доставлять самолетами. Повар объяснял, что пельмени очень питательны, в них есть мясо, мука, соль, их просто и быстро приготовить к употреблению. Командование фронта заинтересовалось предложением и доложило о нем А. И. Микояну, который во время войны являлся председателем Комитета продовольственно–вещевого снабжения РККА. Микояну идея понравилась, он приказал изготовить на Московском мясокомбинате 5 млн. пельменей. Самолеты У–2 доставили их 2–й ударной армии¹⁰¹. Но эта акция не имела продолжения, а сброшенные с воздуха пельмени кончились быстро.