Должники

-- С-спасибо, Александр, -- засмущался Гальперин, он всегда испытывал замешательство, принимая конверты. Ученик поднял большой палец и широко улыбнулся. – Не за что, вы очень с-с-способный ученик, -- не остался в долгу учитель. – Аренов достал приготовленный текст и сунул в руки. Борис Осипович внимательно вчитался в каждое слово, объясняющее причины, по которым они расстаются. – П-п-понятно, -- вздохнул, возвращая лист с несколькими предложениями. – Честно г-г-говоря, я на девяносто процентов был уверен, что от моего предложения вы о-о-откажетесь. – Аренов начертил в воздухе цифру «100» и с сожалением развел руками. – Не угостите чаем? – в ответ хозяин сделал приглашающий жест к столу. – Благодарю. Это естественно, что в с-с-своем решении вы уверены на все сто п-п-процентов, -- Гальперин аккуратно пристроился за столом, -- но, может, все-таки выслушаете, п-п-почему я оставил десять процентов в надежде, что вы п-п-передумаете? – немой налил воду в электрический чайник, заварил чай, нарезал сыр с колбасой, хлеб и выставил все на стол. Потом выставил указательный и большой пальцы, оставив между ними приличную щель и вопросительно посмотрел на любителя чая. – Согласен, только с-сначала, пожалуйста, Александр, в-в-выслушайте мой рассказ, хорошо? – тот кивнул и достал из холодильника непочатую бутылку водки, взятую про запас, на всякий случай. – Я, как и вы, т-т-тоже служил в Афгане, в восьмидесятом. Только п-п-переводчиком, у меня диплом института в-в-военных переводчиков. Да-да, не удивляйтесь, п-п-пожалуйста, я раньше не заикался. Стал заикой п-п-после случая, о котором хочу рас-с-сказать, -- он заметно волновался и оттого его речь становилась еще труднее для восприятия. – Аренов налил чай и придвинул полную чашку гостю. – Спасибо, п-п-потом. И если вы не против, давайте п-п-перейдем на «ты». Мне так легче будет г-г-говорить, согласны? – немой кивнул. – Я изучал в-в-восточные языки, после института п-п-повезло с назначением. Все складывалось отлично. А в декабре началась эта заваруха, и меня п-п-послали переводчиком в штаб сороковой а-а-армии, ну вы знаете. Это я п-п-по привычке так подробно. В общем, меня там ранило через месяц: п-п-по глупости высунулся, к-когда не надо. Ранение легкое, только плечо зацепило. П-п-попал в госпиталь. Посмотри на меня, разве в такого хиляка можно в-в-влюбиться?! – Аренов растерялся. – А она влюбилась. Медсестра, к-к-которая мне уколы делала. С-с-светой звали... Это было как ураган, и у обоих в п-п-п-первый раз. Она маленькая, с-с-совсем девчонка, на З-з-золушку очень п-п-похожа, Янина Жеймо ее играла. С-с-смотрел фильм? А я смотрел. Мальчику-п-п-пажу завидовал, что женится на ней. Решил: вырасту, найду т-т-такую и тоже женюсь. С-с-смешно, правда? – он невидящим взглядом уставился куда-то за Ареновскую спину, как будто пытался вспомнить в деталях вещий сон, способный изменить его жизнь. --  К-к-короче, после моей выписки мы встречались п-п-почти каждый день. Я хоть и п-п-пешка, но штабной офицер, мне было п-п-проще к ней выбраться. Так прошел месяц. Моя с-с-служба в Афгане закончилась, уже и замену прислали. На с-с-следующий день я должен был в-в-в-вылетать в Термез, потом домой, в отпуск. Она з-з-знала об этом. Вечером мы, как обычно, в-в-встретились, гуляли вокруг г-г-госпиталя… Я сделал ей п-п-предложение, Света с-с-согласилась, -- в лице Гальперина не было ни кровинки, но голос оставался спокойным, только язык чаще затыкался на звуках. – Потом решили рискнуть и пойти п-п-погулять. Мы даже в чайхане п-п-посидели, а после я пошел ее п-п-провожать. Расставаться, к-к-конечно, не хотелось, и я выбрал д-д-другой путь, д-д-длинный. Было поздно, мы оба о-о-опаздывали… но это был наш п-п-последний вечер. А она только ч-ч-через месяц возвращалась домой… в Ч-ч-чертков, есть такой городок под Тернополем на З-з-западной Украине. Света родом б-б-была оттуда. Я еще д-д-дразнил ее западенкой, а она меня м-м-москалем... Ну не мог я ее б-б-быстро отпустить! Не мог! Веришь? – Аренов кивнул, не сводя с рассказчика глаз. Борис сжал кулаки, так что побелели костяшки пальцев, на лбу выступили капли пота. – Их всего т-т-трое было. Смуглые, к-к-коренастые, каждый в два раза шире меня. И улыбаются. П-п-помню, я подумал тогда: п-п-приятно, когда улыбаются… Я даже о-о-оружие не успел вытащить… Д-д-двое меня держали, а т-т-третий Свету насиловал. П-п-потом менялись. И в-в-веки раздирали, чтобы с-с-смотрел, -- он издал какой-то странный утробный звук и неестественно выпрямился, вытянув тощую шею. В расстегнутом вороте клетчатой сине-черной рубашки двигался острый кадык. – П-п-потом бросили С-с-свету, как тряпку, на землю и подошли к-к-ко мне. Один в-в-вытащил нож, улыбнулся, заглянул в г-г-глаза и, -- Гальперин расстегнул несколько пуговиц: в левой стороне безволосой худосочной груди, сантиметров на пять правее соска бугрился шрам. – Нас подобрал п-п-патруль. Меня спасли, ее нет, -- он, наконец, разжал кулаки, на ладони остались красные вмятины. – Я з-з-запомнил их всех, -- наклонился слегка вперед и, с усилием отчеканивая каждый звук, спросил. – Теперь ты понимаешь меня? – Аренов кивнул и протянул руку. – С-с-спасибо. Когда выдвигаемся?