Должники

Наступила весна. Он получил пятый разряд, поставил новый забор и калитку, основательно подремонтировал дом. И учился заново жить. Без иссушающего желания мстить, без обиды, без злобы. Мир постепенно обретал забытые краски. Радовал солнцем, чистым воздухом, зеленой травой, пением птиц, хорошей погодой, дождем, стучащим под ветром в стекло, -- привычной повседневностью, которая всегда радует, когда в душу приходит покой. Он стал замечать людей. Не клиентов, просто мужчин и женщин с их привычками, характерами, даже судьбами. Многие из них доверяли свои секреты, делились планами, посвящали в личную жизнь, которая была иногда очень путаной. Когда один откровенничает, зная, что другой не проболтается никогда, откровение дается легко. Некоторые набивались в друзья, Аренов выбирал с такими подчеркнутую вежливость, позволяющую не обидеть, но сохранить дистанцию в отношениях. А подружился он с единственным человеком в Братске, близким приятелем погибшего мужа Марии, старшим лейтенантом, который в обновленной милиции, по высочайшей дури переименованной в полицию, недавно стал капитаном. Обмывать повышение Павел Ткачев пришел к новому другу, с которым всегда душевно сиделось за гостеприимным столом. Немой хозяин неказистого домишки обладал редким, особым в наши дни даром: он принимал человека таким, каким создал его Господь. И тогда отпадала необходимость оправдываться или рисоваться, желая выставить себя в выгодном свете. Искренний интерес, понимание, бескорыстная  готовность помочь исключали уловки, какие случаются даже между давними друзьями. Ткачев неожиданную дружбу очень ценил, стараясь пресечь чужие попытки приблизиться к другу.

После третьей рюмки гость неожиданно признался.

-- Сань, а ведь я хочу перед тобой повиниться. Может, выпьем за это? – хозяин удивленно посмотрел на гостя. – Ну, дернем для храбрости? Моей, естественно, -- они выпили: один осушил стопку, другой едва пригубил. -- Спасибо, ты настоящий друг! Слушаешь ерунду, которую я тут несу, с таким видом, будто перед тобой профессор. Ладно, не могу я больше носить этот крест, хоть убей! – он собрался с духом и выпалил. -- В общем, Саня, влез я в твою судьбу, да…  Баба тут к тебе приезжала, когда ты в отлучке был. С мужиком. Он, правда, уже в годах, но еще хоть куда. Да и деньги, видать, приличные водятся, может, даже миллионер. Они с охраной были. Охранник, молодой мужик, все шнырял глазами вокруг, видно, бандитов высматривал, -- ухмыльнулся капитан полиции. – А что их высматривать? И без него есть кому этим заняться. Дамочка очень приятная, вежливая, красивая и пахнет от нее, Саня, такими духами, что мне за них месяца три пахать. Ты же знаешь, я, как говорится, мзду не беру, мне за державу обидно. А, может, еще дербалызнем? По одной? – хозяин не шелохнулся. – Понял. В общем, сказал я ей, что ты недавно женился и уехал в свадебное путешествие за границу. Вот, -- он налил себе полную рюмку и осушил одним глотком, -- а теперь скажи, что я подлец, рыло безмозглое. Так наворотил, что тебе, может, вовек не разобраться… Просто обидно стало, понимаешь? Думаю, расфуфырилась, приехала и лезет в твою жизнь. Кто ее сюда звал? А где она раньше была, скажи? Когда ты сюда чуть живой приехал, я, что, знаю, где эта дамочка тогда была?! Вот и я не знаю, -- он по-бабьи подпер рукой щеку и горестно задумался.  Аренов разлил по стопкам остатки водки, улыбнулся, легонько хлопнул по плечу с капитанским погоном, приглашая выпить. – Спасибо, за тебя, майор! Ты – человек, который сто сот стоит, мне повезло. И за Марию давай выпьем, если б не она, мы бы сейчас тут с тобой не сидели. Пожелаем ей здоровья, счастья… ну, и всего такого, в том же, так сказать, духе.

Он не спал всю ночь. А на рассвете поклялся выбросить сумбурное покаяние приятеля из головы. Забыть, вычеркнуть из памяти и поблагодарить судьбу, что отвела от него эту  встречу. Не вспоминать, не пытаться понять причины поступка бывшей жены, не копаться в себе  -- не было ничего. И быть не может. Они существуют на разных планетах, чтобы снова оказаться вместе, нескольких жизней не хватит.