Должники

-- Для работы в школе надо мозги иметь, -- вмешалась старший продавец. – А у тебя ума, как у курицы: только и квохчешь над яйцами. Иди, работай. Давайте, девоньки, по местам, -- и, проходя мимо Тони, заметила, словно рассуждала сама с собой. – К такому быть близко – себе дороже.

…Был уютный субботний вечер. Они пили чай, наслаждаясь редким случаем, когда удается собраться всем вместе. В окно стучался дождем октябрь, по телевизору успешно расследовали чье-то убийство, Илья с аппетитом уплетал второй блинчик с вареньем, в новой хрустальной вазе разноцветились астры.

-- Тонечка, мне надо с тобой поговорить. Выключи, пожалуйста, этот дурацкий ящик, -- попросила тетя Роза. – Все равно я уже знаю, кто убийца.

-- Хто? – спросил Илюшка, слизывая кончиком языка варенье с губ.

-- Нужно говорить «кто». Хочешь еще блинчик?

-- Нет.

-- Тогда ступай, поиграй с машиной. Ты уже все пожары потушил?

-- Не-а.

-- Надо потушить все, чтобы люди в нашем городе жили спокойно и не боялись огня, -- Роза Евгеньевна вдруг задзинькала, изображая телефонный звонок, приложила руку, как трубку, к уху. – Але, слушаю вас. Где горит? – ребенок с интересом уставился бабушке в рот. – Срочно высылаю самого лучшего в мире пожарного. У него новая машина, не волнуйтесь, приедет очень быстро. Да-да, -- закивала китайским болванчиком тетя Роза, – он и казак, и кубанец, и, вообще, очень серьезный молодой человек. Его зовут Ильей Александровичем. Ждите, -- опустила руку, сделала круглые глаза и громким шепотом приказала. – Немедленно в комнату! На улице Ленина, рядом с твоей кроватью горит десятиэтажный дом. Нужно срочно ликвидировать пожар, там люди. Беги! -- ребенок пулей выскочил из-за стола и кинулся к двери. – Да не забудь потом развезти пострадавших по больницам, -- крикнула вслед.

-- Тебе нельзя было уходить из школы, -- улыбнулась племянница. – Ты – педагог от Бога. Хотя с больницами, кажется, переборщила.

-- Ничего, зато времени на спокойный разговор у нас будет в два раза больше. Еще чайку?

-- Не хочу.

-- А я себе, пожалуй, налью, -- Тоня с улыбкой наблюдала за теткой и благодарила судьбу, что одарила такой родней – преданной, любящей, умной. Тетя Роза права: они, действительно, необходимы друг другу. – Только ты меня, Бога ради, не перебивай. Я и так волнуюсь.

-- Молчу.

В соседней комнате словно носился табун лошадей, грохотала подаренная машина, слышались возбужденные крики.

– Может, прикрыть дверь?

-- Не нужно. Человек спасает людей, мир не должен от него закрываться, -- Роза Евгеньевна задумчиво помешала ложкой пустой чай, помолчала и призналась. – Я замуж хочу.

-- Было бы странно, если бы не хотела. Сколько можно оставаться одной?

-- Ты не поняла. Твоя тетка на старости лет влюбилась и теперь, как последняя идиотка, надумала идти в ЗАГС, смешить молодежь. Если ты сейчас скажешь «нет», поможешь старой дуре излечиться от психоза.

-- С ума сошла?

-- Вот и я о том же, -- улыбнулась Роза Евгеньевна, но глаза выдавали растерянность. Тоня наклонилась вперед, взяла чуть дрожавшую руку, прижалась к ней щекой.

-- Что за глупые мысли, почему я должна говорить «нет»? Нашелся тот, кто понял, какая ты замечательная – умная, добрая, чуткая. Другой такой на свете нет. Я за тебя очень рада.

-- Ты, правда, не против?

-- Конечно, нет!

-- Он придет сегодня вечером к нам домой.

-- Отлично, значит, познакомимся.

-- Ты не волнуйся, Тонечка. Георгий Павлович очень хороший человек, я еще таких не встречала.

-- Не сомневаюсь. Вы вместе работаете?

-- Мы на кладбище познакомились.

-- Где?!

-- На кладбище. А чему ты так удивляешься? В моем возрасте многие только там и знакомятся. Среди вдовцов гораздо больше приличных людей, чем среди холостяков. Георгий, между прочим, прекрасный педиатр, так что за здоровье ребенка мы будем спокойны.

-- Он будет жить с нами?

-- Нет-нет, что ты! У Георгия Павловича двухкомнатная квартира. Дети разъехались. Дочка в Кишиневе, замужем, детей, правда, пока нет, сын – военный.

-- Летчик?

-- У тебя все должны быть летчиками, как твой Аренов. Нет, он в военном училище преподает, в Риге.

-- Они в курсе?

-- Да.

Тонечка обошла стол, поцеловала тетку в щеку.

-- Когда собираетесь подавать заявление?

-- Уже подали, -- виновато вздохнула Роза Евгеньевна. – Я просто не решалась сказать, -- и тут в дверь позвонили. – Это он, -- по-молодому вскочила тетушка. – Открой, а? Я пока быстренько приведу себя в порядок.

-- Вы и так прекрасны, сударыня, -- с улыбкой заверила племянница и направилась в прихожую.

На пороге стояла молодая женщина лет тридцати. Высокая, стройная, загорелая шатенка с темными глазами, короткой стрижкой, в светлом плаще нараспашку и черных узконосых сапожках. Левая рука держала сложенный зонт, с которого падали капли на резиновый коврик, правая вцепилась в ремешок кожаной, под цвет сапогам сумки, перекинутой через плечо.

-- Добрый вечер, -- вежливо поздоровалась незнакомка, в ее хрипловатом голосе слышалось напряжение.