Должники

-- Дима, извините, но если вы не собираетесь ничего покупать, вам лучше уйти. Сейчас кассу снимать будем. А Роза Евгеньевна вышла замуж и переехала к мужу.

-- Передайте мои искренние поздравления, -- расплылся в улыбке теткин любимчик, не трогаясь с места. – Адрес дадите?

-- Конечно, только в другой раз. Сейчас у меня из-за вас могут быть неприятности.

-- Никогда себе этого не простил бы. Завтра работаете?

-- Нет.

Он молча кивнул и отлип, наконец, от прилавка.

Весь следующий день, тридцать первого декабря, Тоня крутилась, как белка в колесе. С утра сбегала на рынок, где от цен едва не упала в обморок, потом заскочила в парикмахерскую, ужаснулась, пулей вылетела обратно, убрала квартиру, нарядила елку, забрала сына из детского сада. И все время мысленно благодарила Георгия Павловича за удачную идею показать жене новогоднюю Ригу: никогда еще новоиспеченная родня молодожена так не стремилась к тишине и покою. Кроме того, Илье явно не хватало материнского внимания. Когда Тоня возвращалась с работы, ребенок спал, а утреннюю пробежку с сыном в детский сад вряд ли можно назвать полноценным общением. Одним словом, в придачу к шампанскому с оливье она мечтала насладиться сыном, домом и ленью.

Вечером позвонила Милка Хоменко.

-- Привет, Туманова, с наступающим тебя! Счастья в новом году, здоровья, денег побольше и чтоб мужик твой, наконец, вернулся, поняла?

-- Спасибо, Хомячок, я тоже тебя поздравляю. Желаю больше хороших людей рядом, и пусть тебя меньше достают больные.

-- С ума сошла?! Я молюсь, чтоб беззубые множились, это ж кормильцы мои! А из всех  хороших, как ты говоришь, мне нужен единственный. Да он, черт бы его побрал, пока не засветился даже на горизонте, -- Людмила трудилась зубным техником, в деньгах не нуждалась, но была не замужем. Однако одиночеством своим не тяготилась, подшучивая и над потенциальными женихами, и над собой в качестве приманки для дипломированной нищеты. Бывшие одноклассницы столкнулись как-то случайно, у входа в продуктовый магазин, разговорились и, хоть в школе особенно не дружили, сейчас общались с удовольствием, правда, ограничиваясь трепом по телефону. Новый год Милка предлагала встретить вместе, усиленно зазывала к себе. Сейчас она опять завела ту же пластинку. – Ну что, Туманова, так и будем в новогоднюю ночь балдеть в одиночестве под елкой? Может, все ж таки подгребешь ко мне? Хочешь, могу к тебе завалиться, я на подъем легкая.

-- А я, Милка, за последние дни устала, как вокзальная шлюха, с ног валюсь. Не то, что к тебе, в собственную ванную еле вползаю.

-- Шлюхам платят прилично, а ты, дорогая, вкалываешь за копейки, -- резонно возразила спец по зубным протезам и вздохнула. – Что за жизнь сволочная! Две роскошные молодые бабы – и обе проводят самый лучший праздник в году в обнимку не с мужиком или хотя бы друг с дружкой, а с долдонящим ящиком, который и в будни осточертел до смерти. Разве это справедливо, скажи?

-- Для меня – да.

-- Выбитая ты какая-то, Тонька. Так и будешь в чадре сокола своего дожидаться? А если он себе там какую-нибудь красотку подцепил? Медсестру или повариху, к примеру. Про общепит ничего сказать не могу, не знаю, а мы, медички – народ беспощадный, если можно устроиться за чужой счет, уж будь уверена, маху никто не даст, а даст симпатичному офицеру.

-- Послушай, зачем ты мне это говоришь?

-- Затем, чтоб на жизнь проще смотрела и принимала ее такой, как есть! Не сомневаюсь, что твой мужик никуда от тебя не денется, вернется целым и невредимым. Но это вовсе не означает, что ты, дорогуша, должна воткнуть в задницу лучшие годы. Вот признайся, как на духу, Туманова, ты, вообще, из своей норы куда-нибудь выползаешь кроме работы и детского сада?

-- Во-первых, я – Аренова, -- сухо поправила бывшую соседку по парте Тоня. – А во-вторых, не твоего ума дело, как я живу. Сначала заведи себе мужа, а потом обсуждай чужую семейную жизнь, понятно? – и бросила трубку.

Она кипела от злости. Как посмела Хомячка судить ее мужа?! Который за жену мог глотку перегрызть любому, кто просил верить и ждать, чья любовь дарила им столько радости, сколько этой зубодробилке и не снилось! Да они иногда ссорились, может быть, не всегда понимали друг друга, однако любому нормальному человеку ясно: двое встречаются вовсе не для того, чтобы бесконечно поддакивать один другому, но постигать вместе смысл жизни. В том, что смысл ее собственного существования – любовь, теперь сомневаться не приходилось. И не абстрактная, какую проповедовал Боровик, а к конкретному человеку – Аренову Александру, самому надежному и лучшему в мире.

-- Прости, Милка, не права, каюсь! Хочешь, приезжай ко мне? Посидим, повспоминаем, я салатиков наготовила, -- выдумывала виноватая, втайне надеясь на чужую мудрость. – Кто их есть будет? Одна надежда на тебя, Хомячок.

-- Надеяться, Туманова, нужно только на себя. И не вешай мне лапшу на уши, врать ты никогда не умела.

-- Хорошо, не буду, из салатов, если честно, один оливье. Но и ты не держи на меня обиды, ладно?

-- Грош мне цена как врачу, если б я на больных обижалась.