Дом бьющихся сердец

– Для этого мне надо выйти за него замуж, а я пока не готова. На самом деле сейчас я знаю только то, что нахожусь в таверне с тобой и… – я оглядываюсь, – множеством разъяренных птицелюдей.

Феб следит за моим взглядом.

– Я, конечно, люблю скандалы, но это уже перебор, – говорит он.

Речь о гневе моего отца, громовом настроении Лоркана или пророчестве Бронвен? Не то чтобы я забыла о пророчестве, но напоминание о том, что мне суждено оборвать чью-то жизнь – да притом того, кого я хорошо знаю, – пробирает меня до мозга костей. С другой стороны, этот человек – лжец, каких поискать.

Прижимаюсь спиной к каменной стене и делаю большой глоток вина.

– Поужинаем в комнате?

– Спрошу у Коннора, сможет ли он что-нибудь собрать.

– Просто возьми вино и…

Даже не вздумай уходить. – Требование Лора заставляет меня подпрыгнуть. Вино выплескивается на обнаженную ключицу.

Цитриновый взгляд Лора вспыхивает, следя за спускающимися вниз алыми капельками, но тут же остывает, когда Бронвен говорит:

– Механизм уже запущен, Лор. Будущее не остановить.

Он резко оборачивается к моей тетке и делает шаг в ее направлении.

– Еще посмотрим, Бронвен.

Разветвления молний прорезают почерневшее небо, которое стонет, подобно доскам у нас под ногами.

– Морргот, если ты убьешь Данте, то обречешь нас всех на погибель. И на этот раз не на несколько столетий, а навсегда. – Щеки Бронвен остаются сухими, но в глазах блестят слезы, как бугорки на голове юного змея. – Он знает, как превратить тебя в вечно-ворона.

По комнате разносится шипение.

– Откуда, змей тебя задери, он знает? – Голос Лора тих, однако каким-то образом отражается от страха его народа.

– Ему рассказала Мериам.

К Лору подходит Имоджен и встает прямо рядом с ним.

– Она отказалась рассказать Марко, но рассказала его брату?

Мне прекрасно известно, что сестра Ифе – часть Шуркау, но обязательно так близко стоять?

И хотя моя мелочная ревность должна волновать Лоркана меньше всего, он делает шаг в сторону, увеличивая расстояние между ними.

Никто бы не стоял рядом со мной, Фэллон, если бы там была ты.

У вас два бока, ваше величество.

– Да, Имоджен, Мериам рассказала Данте в обмен на свою свободу. Вот только она не знала, что он не выполнит свою часть уговора.

Губы Имоджен поджимаются.

– Простите, но это не в ее духе заключать сделку, не удостоверившись…

– Неббенское вещество, которое начал употреблять мой племянник, не только сделало его невосприимчивым к соли и железу, но также и к сделкам. – Слова Бронвен подчеркивает вспышка молнии.

Я хмурюсь, вспомнив удивление короля Роя, когда моя сделка не отпечаталась на его коже. Разве он не принимает то же вещество? Я уже собираюсь спросить, почему вещество по-разному влияет на фейри, но теряю ход мыслей, когда отец спрашивает:

– Что, если его убью я? Что будет?

– Любой ворон, который попытается убить моего племянника, превратится в вечно-ворона. Об этом поведал мне Котел. – Ее глаза на мгновение закрываются, и она утыкается лицом в грудь Киэна, словно желая убедиться, что его сердце по-прежнему бьется. – Он собирает кровь Мериам.

В таверне воцаряется мертвая тишина, словно каждый ворон задумался о своей человечности… и смертности.

– И что он будет с ней делать? Накладывать заклинания? – Мои голосовые связки кажутся такими же спутанными, как растрепанные ветром волосы.

– Нет. Закалять оружие. Если смесь обсидиана вместе с шаббинской кровью попадет в сердце ворона, он лишится человечности.

И станет вечно-вороном…

Подойди ко мне, птичка. Мне так лучше думается. – Твердый кулак Лора разжимается. – Фэллон, возьми меня за руку. – Когда я не двигаюсь с места, он добавляет: – Пожалуйста.

Не столько вежливая просьба заставляет меня оторваться от каменной стены и приблизиться, сколько усталость в тоне Лоркана. И, возможно, также желание отгородить его от Имоджен.

Знаю, вороны не могут умереть от сердечного удара, но судя по багровому лицу отца, возможно, будет лучше обойтись без прикосновений? – У меня расшатаны нервы, и фраза звучит как вопрос.

Вероятно, Лоркан сжалился над моим отцом, поскольку не потянулся к моей руке. Тем не менее его темный дым обвивается вокруг моих пальцев и запястья, прежде чем обхватить талию, как шаль из нежнейшего пуха горных коз.

– Это должна сделать Фэллон. – После заявления Бронвен все в таверне смотрят на меня. – Так желает Котел.

– А что насчет моих желаний? – Лор почти рычит, его тени твердеют и леденеют, превращаясь в иней на моей покрытой мурашками коже. – Как насчет желаний моей пары?

– В жилах моей дочери течет воронья кровь, Бронвен. – Глаза отца сверкают от ярости.

Прорицательница глубоко вдыхает запах своей пары, прежде чем вновь повернуть к нам свое покрытое шрамами лицо.