Дом для бродяги

Глава 8. Сила и слабость золота

«Трежаль в лицах», светский альманах

«С гордостью сообщаем, юный князь Николо Ин Тарри, который хранил молчание с тех пор, как выяснилась непростая правда о его происхождении, согласился побеседовать с нашим журналистом. Беседа уже состоялась, и это был подробный, откровенный разговор, который, смеем уверить, украсит наш ближайший выпуск. Пока же спешим сообщить первые занятные факты.

«Золото – самый молодой бог этого мира, ему чужда снисходительность стариков, он азартен и по-детски категоричен», – сказал князь Николо, презентуя нашему журналисту свое эссе, изданное ограниченным тиражом и предназначенное, как сам он выразился, для развлечения умов, искушенных в финансовом учете. Эссе являет миру субъективный и ироничный взгляд юного князя на социальную и финансовую систему в развитии. Оценка ряда исторических событий – эссе исследует поздние средние века – дается через скорость обращения капитала, характерную для определенной страны в особенный, переломный для нее момент. Особо рассматривается становление банковского дела и роль первого из Найзеров – Паоло Алекса. «Предложенная в эссе формула расчета скорости обращения капитала весьма изящна и не лишена блеска, при всей ее неоднозначности, – сказал профессор Юровский, коему эссе было подарено лично автором».

—

Секретарь виновато вздохнул, однократно стукнул в дверь костяшками пальцев и, крадучись, миновал порог. Шепнул: «Доброе утро. Без пяти четыре». Зашуршал конвертами, выравнивая стопки на подносе.

– Луи, вы до сих пор сообщаете точное время. Но хотя бы не добавляете титулование, – Микаэле улыбнулся, потянулся… и резко сел. – Что за игру вы ведете и кто ее затеял? Вы давно не мой секретарь, да и сам я… О, лучше на этом остановиться.

Спальня выглядела смутно знакомой. Очень давно, в детстве, ею доводилось пользоваться. После был сделан ремонт, и узнать комнату удалось лишь по особенной форме стрельчатых окон и главной люстре.

Микаэле поискал взглядом халат. Отобрал у расторопного секретаря: Луи угадал намерение, мигом подал искомое. Одевшись, князь прошел к окну и убедился – да, он в особняке «Астра глори». Цветники даже осенью в превосходном состоянии, парк тоже. Очень интересно было бы узнать, кто придумал развесить вдоль дорожек вереницы инаньских фонариков, таких тонких, что свет пронизывает их насквозь. Дивная по красоте идея оформления ночного парка, особенно осенью. Цветная листва и тончайшие черные ветви сплели узорные гнезда, словно насиживают фарфоровые фонарики с золотыми цыплятами огоньков. Получается… волшебно. Прежде новомодный электрический свет делал парк банальным и плоским.

– Луи, как вы оказались тут? – продолжая рассматривать парк, – пробормотал Микаэле. – Ники недоволен вами? Меня полагают беспамятным до такой степени, чтобы фальшиво воссоздавать прошлое? Или… меня путают с кем-то?

– Они долго думали, как создать для вас уют в первые минуты после пробуждения, – смутился секретарь. – Они опасались, что иначе вы не вспомните. В доме три белые живы… то есть скорее две. Они особенно настаивали на методе круговых узоров, так они назвали повторение привычного.

– Где Петр, мой нынешний секретарь?

– Отдыхает. Он желал разбудить вас, и ему подмешали снотворное в питье.

– Ники, Яркут, Кирилл… кто еще может бодрствовать, полагая мое скромное пробуждение событием века?

– Все в яшмовом кабинете. Они и иные. Там собрано чуть больше людей, чем вы, возможно, ожидаете увидеть.

– Мои комплименты, Луи, вы стали свободно делиться личным мнением. Вероятно, вы сработались с Ники и наконец поверили в себя. Я долго спал? Сутки, двое?

– Вы прибыли в час ночи, сейчас четыре утра.