Дом для меня

Возможно, Лер смотрел на Самсона влюбленными глазами, но все равно тот был чертовски привлекателен: черная кожаная куртка была влажной от дождя, белоснежная футболка обтягивала торс, при виде которого у Лера автоматически выделялась слюна и мозги начинали пробуксовывать. А шея… мощная шея, облепленная сейчас влажными волосами, с золотой цепочкой, прикосновения которой к своей спине Лер вспоминал даже в постели с другим. Родинка под кадыком… Лер полз глазами по телу Самсона и не дышал. Квадратная челюсть знакомо небрита, волосы больше чем нужно отросли, кажется, эта обычно лощеная сволочь себя действительно запустила, раз он так сильно оброс, но с этой копной влажных, непослушных волос он стал выглядеть еще более сексуальным. Лер прикусил щеку изнутри – это было невыносимо!

Все самообладание летело к чертям! Мысли в голове просто кричали, вопили: «Стой!», «Отойди от него подальше!», «Запрись на кухне! Только не подходи к нему!», но Лер прирос к месту и лишь обреченно наблюдал, как приближается облизавший его взглядом Самсон. Кажется, он отрицательно качал головой, даже попытался выдавить из себя что-то протестующее, но губы открылись, только когда с поцелуем к ним припал Самсон.

Это было просто как глоток воды для умирающего от жажды в пустыне. Тело в желанных руках содрогнулось в спазме. Мозг словно про запас запечатлевал каждое мгновение, выжигая его в подкорке, каждое движение: тяжесть прижавшего к стене тела и холод влажной куртки, сжимающие до боли руки, аромат мятной жвачки на губах, мокрые волосы в сжимающих их ладонях. Они кусали друг друга, они бы сожрали друг друга, если бы могли, хотя Самсон, судя по всему, планировал рискнуть и откусить хотя бы губу.

– Давай поговорим… – Лер предпринял попытку вернуть их в реальность с помощью слов.

– Обязательно поговорим… – Оторвавшись от губ и припав к шее, от прикосновений к которой у Лера закатились глаза. – Чуть позже… Как только я тебя выдеру как следует.

Постель Жанны оказалась самой близкой горизонтальной поверхностью, если бы не она, то возможно, им бы и пол показался комфортным. Лер был немного нелепо одет в халат, а под ним лишь футболка и трусы. Лер сам кивнул на постель, но, приблизившись к ней, слегка протрезвел.

– Нет! Стой! – пытаясь вывернуться из объятий, зашептал Лер. – Подожди!

Самсон не слушал слов, а просто тащил-толкал его к кровати. Лер боролся с собой и с ним и проигрывал обоим. В итоге, споткнувшись о кровать, Лер рухнул на нее. На и без того высокой кровати Жанны лежали два матраса, поэтому Самсон, стоя вплотную у кровати, фактически прижал его ноги к ней. В такие моменты, когда стоишь у обрыва с собственным сердцем в чужих руках, обращаешь внимание на какую-то ерунду, чтобы переключиться, выиграть время. Лер смотрел на матрешку, на которую вчера наступил, отчего Жанна подняла такой визг, будто он ее убил. Такая глупость. Лер улыбнулся и посмотрел на черный прямоугольник плазмы, в которой отражался сейчас он и застывший над ним Самсон, который, видимо, также разглядывал его.

Самсон в отражении стянул куртку, бросив ее на заваленный журналами пуф, в итоге и журналы, и тяжелая куртка рухнули на пол. Лер, не отрываясь, смотрел в черное «зеркало». Самсон в нем стянул футболку, и Лер перестал дышать – может быть ему казалось, но он чувствовал тепло и тонкий, индивидуальный аромат тела. Голову повело. Самсон в отражении протянул руку и нежно провел по щеке костяшками пальцев. Скатились с плеч полы махрового халата Лера. Оторвавшись от экрана, Лер забрался чуть дальше на постель, пытаясь то ли место для Самсона освободить, то ли бежать от него, но его поймали за щиколотку и подтянули обратно. Вжимая ягодицы в свой пах, Самсон закинул одну ногу к себе на плечо и лизнул косточку щиколотки, потерся эрекцией и потянулся к трусам, но Лер схватился за них намертво.

Ухмыльнувшись, Самсон забрался на постель и, заставив Лера избавиться от футболки, припал к ключицам, с них переключаясь на искусанные губы. Лер плавился в знакомых руках от желания и сигналов SOS, но в какой-то момент и они заглохли, пока Самсон не отстранился и не сказал то, что слишком резко швырнуло в реальность, разбив заодно и без того склеенное из осколков сердце:

– Трахаешься с этим уродом, потаскуха?

Палец Самсона с силой нажал на синяк у бедренной косточки. Самое смешное, что это был не засос, просто Лер сам себя ударил тяжелым кованым светильником, который нес в студию, заехав по косточке. Удар был несильным и синяк появился небольшой, чуть больше монетки. Жанна, когда увидела его, тоже подумала, что это засос, но Васильцев не оставлял следов, это было не в его правилах.