Дом для меня

– Эх, сфоткать бы тебя щас… В общем, жди своего Васильцева, лапочка, он как раз недалеко отсюда, так что самолично тебя заберет.

Поцеловав выворачивающегося из ее объятий Лера в макушку, Жанна выпорхнула из больницы. Вообще Лер жмотом не был, но себя он считал несущественной причиной для того, чтобы тратить такие суммы. Жанна это понимала и, зная эту его особенность, спекулировала на этом, чтобы заставить его баловать себя. Теперь выходило, что мало того, что Лер в дурацком беспомощном состоянии с махровым тапком на больной ноге, так еще в этом состоянии его застанет Васильцев.

Лер закрыл пылающее лицо руками, это был просто кошмар в его представлении. Васильцев будет ему помогать? Заботиться о нем?! Только этого ему еще не хватало, он сам всегда о себе заботился, а Васильцев его и так в неловкое положение ставит, покупая ему дорогущие шмотки, о которых он не просит. Другие подарки Лер принципиально не брал, продолжая раздражать мужчину своим потасканным ксяоми с поцарапанным экраном. А теперь он совсем беспомощный, не может даже дверной проем преодолеть, да еще и фиксатор этот! Который Васильцев ему обязательно купит. От этой мысли Лер, окончательно впав в отчаяние и панику, рванул обратно в аптеку, неуклюже пытаясь справиться с колесами коляски.

Несколько раз с коляски на пол падали пакеты и документы со справками, пока Лер не убрал это все в рюкзак. В итоге, чертыхаясь, Лер таки доехал до аптеки и даже с третьей попытки преодолел дверной проем. Мысль о том, что Васильцев его увидит в таком положении, вынудила Лера таки купить чертов фиксатор упаковкам, пожертвовав восемью упаковками любимых креветок, но легче от этого особо не стало, потому что проблема ведь была не только в ноге. Несмотря на то что он достаточно безболезненно принял свою би-ориентацию, болезненной для него оказалась чужая забота, которую он вообще не мог воспринимать ни в каком формате, чувствуя себя крайне неловко, причем одно дело, если бы это была женщина и это выглядело бы мило, то тут Лер чувствовал себя странно, не мог понять, как реагировать и насколько это уместно, и должен ли он вообще об этом думать и как в итоге все это воспринимать?

Порой Лер приходил к выводу, что ошибочно воспринимал себя как спокойного человека. Очевидно спокойным он был, оставаясь наедине с собой, но стоило на его орбите появиться еще кому-то, как все магнитные поля сбивались и выстроенная внутренняя система приходила в хаос, не понимая, как воспринимать и безболезненно в себя интегрировать новый объект. В такой внутренней сумятице Лер совершал один идиотский поступок за другим.

Проковырявшись с фиксатором и наконец натянув его на ногу, Лер с облегчением выдохнул, понимая, что с этим девайсом пусть и ненамного, но лучше. Выбравшись с помощью фармацевта из аптеки, Лер подъехал к автомату с кофе и сладостями. В голове зародилась гениальная идея, как отомстить Жанне.

Васильцев появился за его спиной в тот момент, когда Лер вставлял третью сотню в терминал и наблюдал, как падает неизвестно какой уже по счету твикс.

– Кажется, мне придется поставить на тебя маячок, раз ты телефон не берешь.

Лер, вздрогнув, обернулся, чуть не выронив кучу извлеченных из автомата твиксов. За спиной стоял Васильцев, чье строгое аристократичное лицо украшала несвойственная ему улыбка.

– Привет… извини… Я про него забыл.

– Я так и понял… – Васильцев озадаченно наблюдал, как Лер вставляет в банкомат еще одну купюру и набирает номер батончика марс. – Что ты делаешь?

– Эм… – Лер смущенно почесал подбородок. – Не мог бы ты меня сфотографировать?

– Сфотографировать? – Дмитрий Александрович давно заметил, что рядом с Лером ему часто приходилось изумляться его неявным на первый взгляд странностям. – Хорошо.

Лер протянул свой телефон Васильцеву, вытащил несколько шоколадок из автомата, сложил все это богатство на коленях и, открыв одну, поднес ее ко рту.

– Фоткай!

Сделав несколько кадров, озадаченный мужчина вернул ему телефон. Лер сделал еще несколько кадров заваленных сладостями коленей и все это отправил Жанне. Реакция последовала незамедлительно, но Лер уже не брал трубку, довольно улыбаясь и даже не заморачиваясь, что его везет Васильцев. Пока они ехали до выхода, Лер почти все шоколадки раздал сидящим в очереди людям, оставив себе один твикс, но Жанне об этом, конечно, же знать необязательно.

– Ты отвезешь меня домой? – с надеждой спросил Лер, забираясь в салон автомобиля.

– Как раз об этом я хотел с тобой поговорить.

Когда Васильцев так вежливо сдержанно улыбался, а холодные глаза становились снисходительно-понимающими, Лер знал, что сейчас последует речь наподобие той, которую ему пришлось выслушать, когда он отказывался от покупки ему вещей. «Дима» его тогда так искусно отчитал, что Лер не нашел сил возразить вежливой настойчивости, в недрах которой маскировалась безапелляционность, возразить которой было как-то ментально сложно. В этот раз происходило примерно то же самое, только с упором на заботу о нем и его чувство ответственности перед Жанной, которой он наверняка не хочет быть обузой.