Дом для меня

Лер угрюмо умолк, послушно подняв свитшот, чтобы док приложил к горячей коже стетоскоп. Охранник выудил откуда-то толстую Леркину медицинскую карточку и вручил доктору. Лер, дождавшись окончания процедуры, нацепил кофту и демонстративно ушел в ванную, не желая продолжать препирательства, к тому же он искренне считал, что с ним все нормально, а температура скоро пройдет.

Когда Лер проверил все поверхности в ванной на наличие пыли и прятаться от врача там дальше было глупо, пришлось выйти, к счастью, в спальне никого уже не было. Упав в прохладную постель, Лер прикрыл ладонью глаза, возвращаясь к прокручиванию предстоящего разговора с Димой. Чем больше Лер думал о том, что скажет, тем более глупыми казались его слова. Лер злился на себя и на Васильцева, и на Самсона, но больше всего на себя за то, что дед был прав, он действительно размазня.

Забросив в себя горсть таблеток, принесенных вместе с ужином, и устав метаться по спальне, Лер вышел во двор, проигнорировав ужин и недовольного охранника, увязавшегося следом. Жаркий июньский вечер окутал тело множеством запахов и тихим шумом прибоя. Лер наконец осознал, что он на море, которое видел раньше лишь на картинках. Подходя ближе к лестнице, ведущей к прибою, Лер чувствовал, как замирает от восторга и восхищения.

Просто море. Столько картинок и видео в интернете. Лер и не планировал никогда ехать на море. Что он там не видел? В интернете все есть, и поэтому Лер не был готов к тому, что тонущее в алой морской глади солнце, пылающее словно погибающий феникс, вызовет в нем такую гамму чувств, что Лер просто онемеет от восторга. Бесконечное, необъятное пространство вокруг словно всеми силами раздвигало ребра и пробиралось в душу, где теперь навсегда останется шум прибоя и соленый морской воздух.

Лер знал, что нельзя смотреть на солнце, это вредно для глаз, но ради такого потрясающего зрелища не жалко было выжечь сетчатку. Он будто раньше не видел закат. Древнеегипетский бог Ра отправлялся в подземный мир, чтобы победить своего извечного врага змея Апопа. В древнем Египте нельзя было смотреть на закат, и теперь Лер понимал почему, было в этом что-то бесконечно личное, затрагивающее самые тонкие струны души.

– Я знал, что тебе понравится, – за спиной раздался знакомый голос, на талию легли руки, прижимая к себе. Лер рвано выдохнул и на мгновение прикрыл глаза. Дима потерся щекой о его затылок и замер, вместе с ним смотря, как умирает закат. Как только диск окончательно скрылся за горизонтом, Лер повернулся. Дима смотрел на него так, как Лер минутой раньше смотрел на закат. Заготовленная речь растаяла вместе с закатом, оставив обрывки фраз.

– Я хотел… – начал запинаясь Лер. – Нам надо поговорить…

Васильцев молчал, но за него говорил взгляд, от которого Лер терялся еще больше, и чтобы сосредоточиться, приходилось отводить глаза и искать подходящие слова в песке у ног.

– В общем, я запутался… – запинаясь, продолжил Лер, чувствуя, как покрывается мурашками. – Я думаю, нам нужно… нужно… Я доставляю слишком много проблем… Я пытаюсь…

– Проблем? – переспросил Васильцев, и его тихий, глубокий голос заставил Лера замолчать и оторвать взгляд от земли. – Разве ты можешь доставлять проблемы? – вкрадчиво спросил Дима, подходя ближе и беря пылающее лицо Лера в свои ладони.

Лер растерянно замер. В эту минуту он был словно обнажен и не мог подобрать никаких слов, чтобы закутать ими душу как в одежду. Он мог лишь словно со стороны наблюдать, как Васильцев, прижав его непослушные волосы, которые трепал ветер, приближается к нему, как его руки обхватывают его лицо и, словно боясь спугнуть, осторожно притягивают ближе.

– Более приятных проблем в моей жизни еще не было, – прошептали Леру в губы, прежде чем запечатать их поцелуем.

Глава 17

Связь на огромном участке, где находилась вилла Васильцева, почти не ловила. Весь прошлый вечер после ни к чему существенному так и не приведшему разговору Лер пролазил по территории в поисках сети, пока его не позвали на поздний ужин, и после ужина, прошедшего под прицелом внимательных глаза Димы, обещающих Леру проблемы, если тарелка не окажется пустой, клюющего носом сонного Лера отвели в спальню, где он упал, не раздеваясь на кровать, и мгновенно отключился.

Когда Лер проснулся в первый раз, рядом сидела пожилая гувернантка, а за окном был полдень. Седая женщина, запричитав в знакомой деревенской манере, дождалась, пока почему-то переодетый в пижаму Лер сходит в туалет, и по возвращении вынудила выпить какую-то прописанную врачом бодягу. Валентина Петровна, так звали женщину, чем-то напомнила Леру его бабушку и он просто не смог ей отказать, выпив все, что ему дали, и снова отключился, проспав в этот раз до четырех утра следующего дня.