Дом для Пенси (СИ)

Когда круг закончен, Пенси устало потягивается. Она попыталась сделать всё, что могла. Завтра им предстоит покинуть этот город, а значит — сегодня хорошо бы выспаться. Охотники перешептываются между собой, выбирая, что бы съесть на ужин из нехитрого оставшегося пайка, и гадают, будет ли варить пан Роб свой знаменитый суп. Ужас произошедшего еще никуда не исчез, но его перебивают более прозаичные дела. А вот Лавер задерживается всего лишь на секунду. Он неуклюже наклоняется вперед, что-то высматривая в лежащих телах руинников, и когда Пенси спрашивает, что случилось, неловко бормочет:

— А она ж была красавицей, пусть рогатой…

На следующий день охотники выдвигаются обратно — прочь из города. Всего восемь человек бредут по широкой дороге, украшенной разноцветной плиткой, и больше никого не тянет заглянуть в диковинные дома и поискать в них еще каких чудес. На границе тускло освещенного города и тьмы леса Пенси останавливается и ждет, пока в темноту уйдут все остальные. Книга во внутреннем кармане куртки не дает ей покоя. Может, не стоит ее брать? Да, карены забыли ее в библиотеке, но вдруг она тоже кому-то дорога, а Пенси не хочет быть вором. Поэтому она оставляет ее на самом видном месте: посреди широкой улицы, так ее уж точно кто-то найдет. Иногда, как бы ни хотелось владеть чем-то, приходится расставаться даже с самым драгоценным. Положив книгу, Пенси разворачивается и быстрым шагом догоняет остальных.

***

Ледяной край прощался с охотниками сильным ветром и снежными буранами. Действие жар-камней понемногу уменьшалось, люди мерзли, сильнее кутались в куртки, грелись спиртным из фляг, но продолжали идти. Оставалось совсем немного до Крайнего прибежища. Пенси всего один раз пытается раздать оставшимся в живых жар-камни умерших: они всё еще действуют и могут принести пользу. Но даже Тоннор и присоединившийся к нему телохранитель Рональды отказываются. Это ужасное испытание — смотреть, как мучаются другие, иметь возможность помочь, но просто продолжать идти. Впрочем, холод длится недолго, дивности всё же спасают охотников — и черная башня Крайнего прибежища маячит между ветками деревьев.

Внутри древних руин горит яркое пламя, а вокруг всё уставлено телегами и мешками с припасами. Их столько, что хватило бы на двадцать четыре человека и осталось еще с лихвой, да только возвращаются из Черного леса всего восемь. Встречающие не спрашивают, что именно произошло, но Пенси видит этот вопрос в их взглядах, видит ужас и ошеломление. А вот времени на чувства нет. Вернувшихся из ледяной бездны охотников следует обогреть, накормить, заново экипировать и расположить в повозках. Раненных в пути досмотрят лекари. А что-либо решать старейшины будут только тогда, когда экспедиция спустится ниже, туда, где нет такого холода и людям ничего не угрожает.

Пенси слышит только один вопрос:

— Стоит ждать?

На него пан Роб тихо отвечает «нет». Больше Пенси не слышит, чтобы на эту тему заговаривали.

Она забирается в указанную повозку, закрывает за собой дверь, и наконец, расслабляется. Ей удалось выжить, она возвращается к дочери, к оставленному дому. Напряжение последних дней понемногу спадает, и убаюканная мерным покачиванием повозки Пенси засыпает.

Огонь. За дверью кольцо из яростного алого пламени. Путь закрыт.

Серые клубы дыма в узких коридорах. Чьи-то руки, тянущие ее дальше, вперед.

Черная тень, преграждающая дорогу. Белая тень, падающая на горящие камни.

Женский стон. Резкий рывок.

Обжигающий кирпич укрытия. Ласковые руки, закрывающие глаза. Шепот.

«Пенси, Пенси… Пенси!»

Она подскакивает, ссучит ногами, вертит головой и, кажется, подвывает от страха. Еще какое-то время по инерции она бьет руками и ногами стены повозки, но постепенно в голове проясняется, а сердце уже не пытается сбежать из груди через горло. Давно ей не снился этот сон, давно он не мучил ее, не показывался. Снаружи — ожидаемо — раздается тихий стук.

— Всё в порядке? — спрашивает ее незнакомый голос. Но Пенси так тяжело дышит, что способна сейчас только стонать. Поэтому, чтобы не беспокоить никого, она щелкает замком и выглядывает из повозки. Разбуженный ею возница переминается с ноги на ногу, он очень напуган. Еще бы! Она бы тоже себя страшилась: к этому кошмару обычно прилагаются черные круги под глазами, взъерошенные волосы и бледное лицо.

— Ну, я пойду, — мямлит мужчина и исчезает за боком повозки.