Дом мертвых бабочек (СИ)

Лину нравилось читать. Распутывать кружево слов и поражаться, как можно четко выразить то, что у тебя внутри, что-то прямым текстом, а что-то между строк. Истории захватывали его. Он даже нарисовал пару персонажей, но со стыдом спрятал их, думая, что никогда не решился бы показать Нейту, даже если они по-прежнему общались.

Попробовал изобразить дом, но он вышел подозрительно похожим на родной. Этот рисунок Лин разорвал на мелкие кусочки и выкинул.

Лин не умел так складно говорить. У него внутри всегда была целая буря противоречивых эмоций, но он не знал, как облекать их в слова, как будет правильно. Он умел злиться и огрызаться, вот это у него выходило — но, к сожалению, даже в те моменты, когда он этого не желал. Или сам не понимал, зачем так себя ведет.

Ему, например, нравилась Тейлор. Но она наверняка успела возненавидеть за эту пару дней, потому что Лин признавал, что только грубил и был неблагодарным придурком.

Лину хотелось бы выразить, насколько он соскучился по Нейтану. По спокойному старшему брату, рядом с которым ощущал себя в безопасности. Но говорил настолько нескладно, что выходило только язвить.

Да и забыть о том, как Нейт его бросил, оказалось не так просто. Хотя в глубине души понимал, что тот не со зла.

Зато ненависть к родному дому он выражал прекрасно. Хотя успел подзабыть эту липкую вязкую атмосферу и родителей, с которыми точно проще на расстоянии. Лин любил их. Но быть с ними, общаться просто не мог. Снова ощущал себя при этом беспомощным мальчиком.

— Доктор Эриксон сейчас занят. Вы хотите подождать?

Лин не хотел. Он попросился в больнице к любому другому врачу, для краткого осмотра и беседы. И сказал записать всё на счет Эшморов. Делать это было немного стыдно, но Лин со злостью подумал, что мать точно не обеднеет.

Лин не хотел медлить. В конце концов, какая разница, осмотрит его семейный врач или любой другой? Лин всё равно последние годы здесь не наблюдался.

Вот только после быстрого осмотра и консультации Лин выяснил, где сейчас доктор Эриксон и в ярости ворвался к нему.

— Прошу прощения, — вежливо сказал доктор, поднимая глаза от бумаг и опуская очки на нос. — Линдон? Возникли какие-то проблемы?

— Какого черта? — Лин уперся руками в стол, возвышаясь над доктором. — Я могу хоть сейчас уезжать! Никаких проблем у меня нет!

По крайней мере, кроме тех, о которых он знал. Местный доктор очень удивился рекомендациям и заявил, что Лин спокойно может путешествовать, уж до Лондона точно.

— Если не ты поведешь, — усмехнулся доктор. — Так напрягаться действительно не стоит и лучше отдохнуть в ближайшее время. Но ты можешь сделать это и дома.

Лин был в ярости. Подумать только, они могли уехать сразу после похорон! Вчера! Если бы доктор Эриксон не выдал свои рекомендации.

Сейчас он спокойно смотрел на Лина. Их семейный врач, которого Лин помнил столько же, сколько себя. Он осматривал его и братьев, когда они болели, следил за приемами лекарств отца и выписывал матери сиропы от кашля. Он осматривал руку дяди Джозефа, когда тот ее сломал, и даже приезжал к тёте Элис, хотя не имел отношения к психиатрии.

Лина доктор Эриксон знал отлично — он в больнице бывал чаще всех из семьи из-за сердца.

— Вы соврали, — Лин не признавал полумер. — Соврали! Кто вас надоумил, мать?

Вообще-то Лин сомневался, что мать могла бы на такое пойти, но с удивление заметил, как сжались губы доктора Эриксона. С таким выражением лица он обычно сообщал, что анализы в этот раз не очень хорошие.

— Линдон, я не соврал. Ты на похоронах чуть не упал в обморок, я понимаю, всё произошедшее с Брендоном — страшное потрясение. Поэтому согласился с твоей матерью. Да, она говорила со мной перед церемонией. Попросила меня воздействовать, чтобы ты задержалась. Она беспокоилась о твоем здоровье, Линдон. И я с ней согласен.

Лин со злостью хлопнул ладонями по столешнице.

— Да плевать ей на мое здоровье! Она просто хочет замуровать меня в доме! Сунуть под стекло, как чертовых бабочек.

Лин ушел, не прощаясь и громко хлопнув дверью. Вернувшись в машину, он с силой ударил ладонями по рулю. Мать просто хотела, чтобы он задержался! Наверняка же понимала, что сыновья уедут сразу после похорон. И просто хотела задержать! Наверняка даже убедила себя, что искренне волнуется за здоровье Лина.

Ярость постепенно отступала, тем более, машина Нейта ни в чем не виновата. Да и водил Лин не очень хорошо, так что сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Въехать в столб по пути в его планы не входило.

Злость осела легким покалыванием в сердце, но Лин привык к подобным ощущениям и знал, что они нормальны.

В конце концов, к черту!

Дождь начал накрапывать, когда Лин подъезжал к дому. Тот будто бы казался мутным, но темный камень яркими росчерками проступал сквозь дождевые струи. Лин не особенно озаботился парковкой и припустил к теплу.

Он натянул рукава свитера на ладони, шерсть набухала от влаги, а в дырку на кроссовке тут же попала вода.

Плевать. Все его вещи в рюкзаке, а тот как раз в комнате Нейтана.